Послевоенный реализм в основном носил исторический характер. Вот «Тост за победу» – работа классика еще советской живописи Герасимова. Тбилиси, февраль 42-го. Щедрый грузинский стол. В центре Буденный. В руках отнюдь не кавказский кубок, а простой граненый стакан. Вокруг офицеры Закавказского военного округа. Рядом с маршалом соратники по Первой конной – бравый рубака Городовиков, только что назначенный командовать Закавказским фронтом Тюленев, еще молодой Гречко, нынешний министр обороны Восточной России. Нет только старого друга Ворошилова. Нет и Лаврентия Павловича…
Переворот, проведенный людьми Буденного в Тбилиси, по оголтелости напоминал погромы, которыми прославились конармейцы еще в Гражданскую. Несостоявшийся диктатор Кавказа, тем не менее, опять сумел сбежать. Поимка и ликвидация Берии, осуществленная чуть позже группой Скорцени, остается одним из загадочных эпизодов Второй мировой войны. Зачем руководству СД понадобилась эта операция, неизвестно. Некоторые говорят, что сыграли роль деньги партии, которые, возможно, контролировал Берия, другие полагают, что это был своего рода подарок новому русскому правительству, кто-то просто считает, что «он слишком много знал».
А вот и знаменитая картина Александра Дейнеки «Шах и мат». На полотне – плечистый русский офицер играет в шахматы с небритым немецким военнопленным. Великодушное довольное лицо русского, да и вся его фигура, скорее похожая на фигуру атлета, чем шахматиста, демонстрирует полную уверенность в великолепном ходе, неотражаемой атаке, неминуемо ведущей к победе в партии. Немец напротив – грустен. Серое лицо почти сливается с серым мундиром. Кажется, что перед нами как раз шахматист, но шахматист, внезапно осознавший, что проиграл. Ссутулившись, он как будто размышляет не над ответным ходом, которого нет, а над своей горькой, постылой судьбой. Играющих окружают веселые наблюдатели. Американцы и англичане в диковинных пилотках и сетчатых касках смеются, перемигиваются, что-то шепчут друг другу – одним словом, очень довольны. Экскурсоводы любят эту картину, потому что здесь есть что порассказать. Весна 1942-го выдалась многообещающей для Вермахта. Решив в основном свои задачи на севере и в центре, германская армия начала наступление на юге. Форсировав Керченский пролив и выйдя на Таманский полуостров, она готовилась к битве за Кавказ.
Неожиданно для многих 10 марта части Закавказского военного округа под командованием Тюленева, вместо того чтобы готовиться к обороне, вошли в Иран. Шаха Пехлеви свергли через 12 дней после начала вторжения. Новый премьер отдал приказ о прекращении сопротивления, и 24 марта вооруженные силы Ирана сложили оружие перед союзниками. В течение нескольких дней Иран утратил суверенитет и превратился в гигантский плацдарм для подготовки англо-американского вторжения на Кавказе.
Гитлер был шокирован внезапностью изменения ситуации. Руководитель абвера Канарис и несколько других офицеров разведки оказались в гестапо. Чтобы находиться ближе к действующей армии в изменившихся условиях, Гитлер перенес ставку в Винницу. Пытаясь выиграть время и опередить союзников, он отдал приказ о «величайшем наступлении». Все силы – на завоевание Кавказа и Сталинграда. Это главное!
Русская армия усиливала сопротивление. Счет шел на дни, так необходимые для концентрации англо-американских дивизий в Иране. «Настал момент прекратить отступление – ни шагу назад», – этот приказ генерального штаба стал главным в то ужасное лето. Отчаянное сопротивление продолжалось день и ночь. 9 августа 1942 года, под звуки Седьмой симфонии Шостаковича, транслируемой с утра по российскому радио, с плацдармов в районе Джульфа – Тебриз массированная переброска англо-американских войск к театру военных действий, известная в истории как операция «Шах и мат», началась. В тот же день 17-я армия Гота при поддержке 3-й румынской армии взяла Краснодар, одновременно пал город нефтяников Майкоп. Гитлер мечтал о первой кавказской нефти. Но нет – нефтяные промыслы Майкопа успели уничтожить. Разрушения оказались столь значительными, что добыча нефти там возобновится только в начале 50-х.