— Позвони, если будет нужно, — сказал он, будто хотел сказать гораздо больше.
Я кивнула, повернулась и пошла к машине.
— Билл, ты говорил, что хочешь поехать со мной в Новый Орлеан, когда я поеду освобождать жилье Хедли?
Наконец уже совсем стемнело, и я могла позвонить Биллу. Трубку сняла Села Памфри и позвала Билла более чем прохладным голосом.
— Да.
— Здесь мистер Каталиадис, и он хочет уехать почти сразу.
— Ты могла бы мне сказать раньше, когда узнала, что он едет.
Но, судя по голосу, Билл не разозлился и даже не был удивлен.
— Он отправил посыльную, но ее убили у меня в лесу.
— Тело нашла ты?
— Нет, девушка, которая с ним приехала. Ее зовут Дианта.
— Значит, убита Гладиола.
— Да, — удивилась я. — Как ты узнал?
— Когда приезжаешь в штат на какое-то время, вежливость требует нанести визит королю или королеве. Я встречал этих девушек иногда, поскольку они служат у королевы посыльными.
Я посмотрела на телефон с таким недоверием, будто это было лицо Билла. У меня очень быстро пронеслись в голове неконтролируемые мысли. Билл бродил в моем лесу… и в моем лесу убили Гладиолу. Убили без шума, аккуратно и умело. Убил некто, весьма искусный в путях сверхъестественного, некто, умеющий работать стальным мечом, некто настолько сильный, что мог перерубить тело пополам.
Все это свойственно вампиру, но почти любое сверхъестественное существо на это способно.
Чтобы подобраться близко и пустить в ход меч, убийца должен был быть либо невероятно быстр, либо иметь совершенно безобидный вид. Гладиола не подозревала, что ее убьют.
Может быть, она знала своего убийцу.
А еще то, как тело Гладиолы бросили, швырнули небрежно в кусты… убийце плевать было, найду я ее тело или нет, хотя, конечно, сыграла роль неподверженность демонов гниению. Чтобы она молчала — только это и нужно было убийце. Зачем было ее убивать? Письмо при ней, если солидный адвокат Каталиадис ничего от меня не скрыл, просто должно было мне сказать, чтобы я собиралась в Новый Орлеан. Я все равно собиралась, хотя Гладиола и не смогла доставить сообщение. Так что же выиграли убийцы, заставив ее замолчать? Два или три дня моего неведения? Мне это не казалось достаточным мотивом.
Билл подождал, пока я окончу эту длинную паузу в нашем разговоре — то, что всегда мне в нем нравилось. Не считал он необходимым заполнять паузы.
— Они сожгли ее на дорожке, — сказала я.
— Да, конечно. Тела созданий даже с примесью демонской крови иначе уничтожить невозможно, — сказал Билл, но рассеянно, будто глубоко задумался о чем-то совсем другом.
— Конечно? А откуда мне было об этом знать?
— Сейчас, по крайней мере, ты уже знаешь. Насекомые их не кусают, тела их не разлагаются, а секс с ними разрушителен.
— Дианта кажется очень расторопной и послушной.
— Конечно, когда она при своем дяде.
— Мистер Каталиадис — ее дядя, — сказала я. — Ага. И Гладиолы тоже?
— И ее тоже. Каталиадис — почти демон, но его сводный брат Нергал — демон чистокровный. У него несколько детей-полукровок от человеческих женщин. От разных, естественно.
Почему это естественно, я не очень понимала, но не собиралась уточнять.
— Ты сейчас говоришь, а Села все это слышит?
— Нет, она в душе.
Смотри ты, все еще ревную. И завидую: Селе предоставлено блаженство неведения, а мне — нет. Насколько прекраснее был мир, когда я ничего не знала о сверхъестественной стороне жизни!
Ага, и правда. Только и было, о чем волноваться, — голод, война, серийные убийцы, СПИД, цунами, старость и лихорадка «Эбола».
— Сьюки, заткнись! — сказала я себе под нос.
— Прости? — переспросил Билл.
Я встряхнулась.
— Так слушай, Билл, если ты хочешь в Новый Орлеан со мной и с этим адвокатом, будь здесь через тридцать минут. Иначе тебе придется заняться чем-нибудь другим.
И я повесила трубку. Всю дорогу до «Большого кайфа» буду теперь обо всем этом думать.
— Он будет здесь через тридцать минут, иначе едем без него, — крикнула я наружу, где был адвокат.
— Приятно слышать, — отозвался мистер Каталиадис. Он стоял рядом с Диантой, поливающей из шланга темное пятно на дорожке.
Я побежала к себе, уложила зубную щетку, пробежала мысленно список. Оставила сообщение на автоответчике у Джейсона, спросила Тару, не сможет ли она вытаскивать каждый день мою почту и газеты, полила немногие свои комнатные цветы (бабушка считала, что растениям, равно как котам и собакам, место на улице. Как ни смешно, после ее смерти я завела несколько цветков и пыталась сохранить им жизнь).