— Что бы ты ни делал, не помогай.
Его карие глаза опустились в пол.
— Деклан...
Он достает свой телефон, выглядя бледнее, чем обычно.
— Мне нужно сделать несколько звонков.
Шаги Деклана ускоряются, когда он ходит по кабинету.
— У тебя уже был покупатель, не так ли? — мои зубы скрежещут.
— Да, — его рука, держащая телефон, напрягается.
— Почему?
Почему ты не мог доверить мне сделать одну вещь самостоятельно? Настоящий вопрос задерживается на кончике моего языка.
Его челюсть сжимается, заставляя пульсировать вену на виске.
— Почему? Я же не собирался ничего оставлять на волю случая.
— Скорее, ты не хотел оставлять меня на волю случая.
Он вскидывает свободную руку вверх.
— С чего бы это? Ты же не приложил никаких усилий, чтобы выполнить свою часть завещания. Тебя вообще волнует, что ты можешь подставить нас с Роуэном?
Я вскочил со стула.
— Учитывая, как мало ты обо мне думаешь, может, мне стоит отказаться от своих акций и уйти от этой чертовой затеи, сохранив достоинство.
Он отпускает горький смешок.
— Конечно, это твое первое решение. Не знаю, почему я ожидал чего-то другого от парня, который преуспел в провале.
— Отличная шутка, засранец. Это ты от папы перенял?
У тебя есть желание быть кем-то, кроме семейного неудачника? Воспоминание о том, как мой пьяный отец смеется, занимает центральное место в моей голове, то, как он избегал моей потребности в репетиторе по математике, быстро заменяется более мрачным воспоминанием.
Почему я не удивлен, что ты даже не смог преуспеть в том, чтобы отбить кусок резины — суровые слова, сказанные моим отцом во время послеоперационного периода после того, как я порвал связки.
Единственная причина, по которой ты состоишь в совете директоров этой компании, заключается в том, что твой дедушка знал, что ты ничего не добьешься сам.
Единственное, в чем мой отец преуспел, так это в поиске сотни различных способов заставить меня чувствовать себя жалким неудачником.
А теперь Деклан...
К черту его.
— Черт. Кэл... — взгляд Деклана смягчается.
К черту Деклана за то, что он использует мою единственную слабость против меня. Не то чтобы я не хотел быть лучше.
Я просто не знаю как.
Я улыбаюсь ему своей самой фальшивой улыбкой, от которой у него дергается глаз.
— Не нужно извиняться, брат. Не то чтобы я всю жизнь не слышал эти слова снова и снова.
Слова Деклана преследуют меня еще долго после того, как я покидаю здание компанию «Кейн» питаясь моей неуверенностью, как паразит, которого можно вылечить только бутылкой водки.
Ты можешь снова получить помощь. Моя рука дрожит, когда я наливаю себе выпить. Часть напитка проливается от моего резкого движения, смачивая мою руку и окружающее пространство вокруг стакана.
Я качаю головой, игнорируя голос в моей голове, призывающий меня остановиться, прежде чем я сделаю первый глоток.
Всегда разочаровываешь.
Я делаю паузу, когда мои губы касаются краев бокала.
Ты лучше, чем это.
Нет. Я действительно не лучше.
Я выпиваю первый бокал за несколько глотков, а затем наливаю себе второй. Деклан пытается позвонить мне дважды в течение ночи. Он даже оставляет голосовую почту, которую я сразу же удаляю, потому что слишком пьян, чтобы беспокоиться.
Как раз то, что мне нравится.
Глава 7
Алана
— Мне жаль, мисс Кастильо, — адвокат Брэди Кейна извиняется уже второй раз за сегодня, хотя это мало помогает облегчить жжение в моем горле.
Этого не может быть. Я тянусь к кухонной стойке, чтобы успокоить свои шатающиеся ноги.
Лео прочищает горло, заставляя динамик рядом с моим ухом потрескивать.
— Я понимаю, что все это должно быть шоком, но я уверен, что у Брэди были самые лучшие намерения. Он с нежностью отзывался о вас во время всех наших бесед.
Давление, нарастающее у меня в голове, усиливается несмотря на то, что я потираю виски.
— Мне так не кажется.
— Если вас это утешит, Каллахан выразил похожее разочарование во время нашего разговора ранее.
— Он также упомянул о том, что хочет продать дом?
— Да.
Мои пальцы, сжимающие прилавок, побелели от напряжения.
— А что будет, если я не захочу его продавать.
— Все решения относительно собственности должны быть обоюдными. Каллахан может продать собственность только в том случае, если вы согласитесь, и наоборот.
Я тяжело вздохнула.
— Наконец-то хорошие новости.
Лео делает паузу на мгновение, прежде чем заговорить.
— Учитывая это…
О нет.
— Если вы настаиваете на сохранении дома, несмотря на заинтересованность Каллахана в его продаже, то вам придется выкупить его долю в доме.
Hijueputa — Сукин сын.
После телефонного разговора с адвокатом я отправила Далиле и Вайолет сообщение с просьбой о срочном девичнике. Обе они приехали ко мне вечером, вооружившись закусками и средствами по уходу за кожей, как будто немного еды и заботы о себе могут решить все мои проблемы. Вайолет даже пошла на то, чтобы купить несколько «Bon Bon Bums4», злейшего врага моего дантиста и мою любимую конфету.
Я бегу наверх, чтобы проверить Ками и убедиться, что она в порядке. Мое сердце сжимается при виде того, как крепко она спит, а ее любимая плюшевая овечка развалилась под обеими ее руками. Я все еще помню социального работника, который дал ей его. Ками была совсем маленькой, поэтому она не помнит, но я помню. Это был тот самый день, когда я вернулась в Мичиган с ребенком на руках и новой целью в жизни.
Прежде чем выключить свет, я убираю волосы с глаз Ками и целую ее в лоб.
— Buenas noches, mi amorcito — Спокойной ночи, моя дорогая.