— Все в порядке, мамочка?
Я делаю глубокий вдох через нос, прежде чем повернуться лицом к Ками. Она выглядит очаровательно в своей наклоненной выпускной шапочке и миниатюрном платье, которое волочится за ней по полу, как свадебный шлейф. Если бы я обращала внимание на уроки шитья моей мамы, возможно, я бы смогла подогнать ей подол.
Та самая тяжесть, которая присутствовала с утра, становится сильнее при воспоминании о моей маме.
Te extraño muchísimo, Mami — Я так по тебе скучаю, Мама
— Мне нужно попросить кого-нибудь забрать нас, — ни в коем случае я не смогу поменять колесо самостоятельно.
Улыбка на ее лице меркнет.
— Мы не опоздаем?
Я проверяю время на своем телефоне.
— Нет, если я смогу попросить кого-нибудь помочь.
Поскольку мне всегда нравилось приходить заранее, я позаботилась о том, чтобы у меня было достаточно времени для любых чрезвычайных ситуаций в последнюю минуту. С Ками я поняла, что все возможно. Пролитый сок. Пропавший любимый носок. Поход в туалет.
Сначала я решаю позвонить Далиле. Звонок поступает прямо на голосовую почту, поэтому я снова набираю ее, надеясь, что это проблема с моей сетью. Сразу включается голосовая почта.
— Черт, — шиплю я.
Ками задыхается.
Дрожащими пальцами открываю сумочку и протягиваю ей доллар.
— Почему бы тебе не положить это в банку за меня?
— Хорошо! — она выхватывает доллар из моей руки и бежит внутрь дома, чуть не споткнувшись при этом о подол своего платья.
Уайтт, следующий человек в моем списке экстренных случаев, тоже сразу же переключает на голосовую почту. Следующей я звоню Вайолет в последнем акте отчаяния, надеясь, что она ответит. Также как Далила и Уайтт, она трубку не берет.
— Почему никто не отвечает? — я выругалась, снова пиная шину.
Я сказала всем приходить за тридцать минут до начала…
Подождите!
Я хлопаю себя по лбу. Всякий раз, когда на озере Вистерия проводится мероприятие с участием более пятидесяти человек, этот район становится мертвой зоной для сотовой связи, скорее всего, из-за того, что наша единственная вышка сотовой связи перегружена. Это происходит каждый год перед нашим клубничным фестивалем.
— Черт возьми, — я дергаю себя за волосы, острая боль приземляет меня. — Что мне делать?
Ты можешь начать с сохранения спокойствия.
Я открываю свое приложение для попутчиков и ввожу координаты школы Ками. Ближайший водитель находится в другом городе, и ему потребуется тридцать минут, чтобы добраться сюда.
Паника сжимает мою грудь, превращая каждый вздох в испытание.
Мое внимание привлекает солнечный луч, отражающийся от крыши сверкающей машины Кэла.
Нет. Это не то, что должно произойти со мной.
Если бы избегание Кэла было олимпийским видом спорта, я была бы золотым призером. С тех пор, как мы поцеловались несколько дней назад, я делала все, что в моих силах, чтобы держаться от него подальше.
Найди другой способ.
Другого способа нет. Он последний человек, которого я хочу попросить об услуге, но у меня нет вариантов. Если он нас не отвезет, мы не успеем на церемонию Ками вовремя.
Мои каблуки утопают в гравии, пока я иду по подъездной дорожке к дому. Определение местонахождения Кэла занимает не больше секунды, особенно когда это сопровождается хихиканьем Ками. Я иду на звук их голосов в гостиную, где нахожу его на коленях, поправляющего кривую шляпу Ками.
— Вот. Теперь лучше, — он постукивает по краю ее шляпы с улыбкой.
— Спасибо, Каэль!
Тепло разливается по моей груди, когда Ками обнимает Кэла за плечи, шлепая его по лицу кисточкой на шляпе.
Мой низкий смешок привлекает внимание Кэла. Наши взгляды встречаются, и его глаза расширяются.
— Что? — я заправляю локон за ухо.
— Ты такая красивая, — его голос становится глубже.
— Ооо. Ты думаешь, что Мамочка красивая! — яркий взгляд Ками переключается с меня на Кэла.
— Я думаю, что она самая чертовски красивая женщина в мире.
Бабочки в моем животе возвращаются, их бесконечное порхание вызывает жужжание в нижней половине тела.
— Действительно? — оглушительный голос Ками в сочетании с сердечками, вылетающими из ее глаз, предостерегает меня.
Он не отводит от меня взгляда, когда говорит.
— Абсолютно.
Я разрываю зрительный контакт.
— Ой-ой. Каэль сказал плохое слово.
Ками визжит от восторга, когда Кэл вслепую протягивает ей стодолларовую купюру, даже не прерывая зрительного контакта со мной. Она уходит на кухню, оставляя нас с Кэлом наедине.
Его взгляд темнеет, когда он скользит по моему телу, превращая тепло в моей груди в бушующий ад. Для праздника Ками я решила надеть летнее платье с цветочным принтом, в котором моя грудь выглядит потрясающе, и свою любимую пару туфель на каблуках, от которых чертовски болят ноги, если я стою слишком долго. Две тонкие замшевые нити, обмотанные вокруг моих икр, перекрыли большую часть притока крови к ногам, но красота — это боль.
Оно того стоит. Судя по тому, как Кэл смотрит на меня, я готова рискнуть, чтобы каждый из моих десяти пальцев на ноге стал багровым.
Его взгляд остановился на моих туфлях.
— Блять.
— Что? — я смотрю вниз, но не нахожу ничего плохого.
— Что бы я только не сделал, чтобы твои ноги обвились вокруг моей талии в этих туфлях, — он смотрит вверх.
О. Боже. Мой.
Он сокращает расстояние между нами, прежде чем встать на колени перед моими туфлями.
— Что ты делаешь? — мое сердце колотится о грудную клетку, звук ударов наполняет мои уши.
— Ты потеряешь сознание, если они будут завязаны так туго.
Его пальцы скользят по одной из моих распухших икр. Я качаюсь от самого простого прикосновения к своему колену, поэтому кладу руку ему на плечо.
Простое прикосновение его пальцев к моей ноге заставляет меня прикусить щеку изнутри, чтобы не застонать.