Она подталкивает меня бедром.
— Ты можешь быть полезным.
— Каким образом? Потому что вчера вечером я открыл для тебя банку соуса для спагетти?
— Крышка была прикручена довольно плотно. Я не уверена, что смогла бы открутить ее без тебя.
Я закатил глаза.
— Я рад, что цель моей жизни сузилась до домашних дел и мышц рук.
— Ну, ты всегда шутил, что хочешь быть отцом, сидящим дома. Может, это все-таки твое призвание.
— Не искушай меня. Ты знаешь, как я отношусь к корпоративной жизни.
Она наклоняет голову.
— Ты знаешь, что есть и другие профессии, кроме обычной работы с девяти до пяти.
— Я в курсе, — но это не значит, что я нашел ту, которая мне подходит. Не то чтобы мне нужна работа, но мои братья делают вид, что в этом смысл жизни. Или, по крайней мере, так было, пока они не нашли что-то более приятное.
Любовь.
— Ты занимался чем-нибудь после хоккея?
Мои плечи каменеют.
— Работа в качестве помощника Деклана считается?
Ее рот открывается.
— Ты был помощником Деклана?
— Не смотри так удивленно, — я щелкнул ее по носу, заработав придыхательную усмешку, от которой мое сердце жалко заколотилось.
— Я удивлена, что ты выжил, чтобы рассказать об этом.
— Он был не так уж плох. Это Айрис пришлось терпеть его три года.
Ее губы приоткрылись.
— Айрис работала на него?
— Да.
— И она все равно влюбилась в него? Вау.
Это точно. Если бы не завещание моего дедушки и его пункт о браке по расчету, я не уверен, что эти двое вообще сошлись бы вместе.
— Деклану повезло, потому что Айрис — чертовски хорошая женщина.
Ее лицо смягчается.
— Ты действительно заботишься о ней.
— Она всегда была рядом со мной, когда мне кто-то был нужен, — я разрываю зрительный контакт и сосредотачиваюсь на экране ноутбука.
Лана протягивает руку и сжимает мою ладонь.
— Похоже, она отличный друг. Я рада, что ты нашел кого-то, кто может быть таким для тебя.
Я киваю, сглатывая густой комок в горле.
— Я люблю ее как сестру, которой у меня никогда не было, но она никогда не была тобой. То, что было у нас с ней, всегда было другим.
— Ты никогда не пытался… — ее голос затихает, когда вопрос замирает на кончике ее языка.
— Мы целовались один раз, но это было все, — я сжимаю ее ладонь и прижимаю к своему бедру.
— Если ваша дружба похожа на нашу, то я сомневаюсь в этом, — мышцы на ее спине остаются напряженными, несмотря на игривость ее слов.
— Никто никогда не сравнивалось с нами, и ничто никогда не сравнится, — я подношу ее руку ко рту и прижимаюсь губами к потускневшему шраму на костяшке пальца. Он небольшой, но постоянно напоминает о том, что она поранилась, когда я по глупости осмелился перелезть через ограждение из цепей.
Она издала дрожащий вздох.
— Тебе нужно перестать говорить и делать такие вещи.
— Почему?
— Потому что это не прошлое, — она пытается вырвать свою руку из моей хватки, но она слишком сильна.
— Хорошо, потому что я бы предпочел сосредоточиться на нашем будущем, — я разжимаю ее пальцы и целую мягкую плоть ее ладони, получая от нее тихий вздох.
— У нас нет будущего.
— Пока нет, но дай мне немного времени, чтобы доказать, что ты ошибаешься, — на ее щеках расцветает розовый румянец, и я провожу по нему подушечкой большого пальца. — Я не жду, что ты мне поверишь, но я просто предупреждаю тебя.
— Предупреждаешь меня о чем?
— Раньше я ушел от тебя, потому что думал, что поступаю правильно. Что тебе будет лучше без меня. Что ты будешь счастливее. Я не собираюсь повторять ту же ошибку, даже если ты этого ждешь. Хотя я могу все испортить — черт, я могу практически гарантировать это — я не собираюсь снова убегать. Я буду бороться за нас, несмотря ни на что, — я отпускаю ее руку, хотя нет ничего, чего бы я хотел больше, чем никогда не отпускать ее.
Напряжение между нами растет, пока я сосредотачиваюсь на экране ноутбука перед нами. Лана на несколько минут погружается в свои мысли, а затем возобновляет наш разговор, как будто ничего и не было.
Может, это и к лучшему. Говорить о своих намерениях не имеет значения, когда мне предстоит преодолеть годы ошибок и недоверия.
Но это начнется сегодня.
Остаток дня мы с Ланой проводим в поисках различных идей на Pinterest. Она отмечает все, что ей нравится, и вместе мы быстро создаем несколько разных досок для каждой из комнат в доме. Нам не понадобилось много времени, чтобы понять, что Лана ненавидит футуристические современные идеи почти так же сильно, как я не люблю стиль средневековья. Вместе мы решили, что лучший вариант — это переходной современный стиль.
— Кажется, я влюбилась, — Лана вздыхает про себя, прокручивая в последний раз доску, которую мы создали для ванной комнаты.
— Я переслал ссылки Райдеру, чтобы он мог заняться поиском того, что соответствует нашему замыслу.
— Я завидую тому, кто купит это место. Это как будто все, о чем я когда-либо мечтала, в одном доме.
У меня защемило в груди от выражения чистой тоски на ее лице.
— Ты всегда можешь воссоздать его.
Она фыркнула.
— На какие деньги? Единственная причина, по которой мы вообще это делаем, — это ты.
Я прикусил язык, чтобы промолчать.
Вздохнув, она закрывает мой ноутбук.
— Мне лучше пойти забрать Ками из летнего лагеря.
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе?
Ее брови взлетают.
— Ты хочешь присоединиться?
— Конечно. Не похоже, что мне есть чем заняться, — я показываю в сторону пустого дома.
— Мне нужно зайти в продуктовый магазин по дороге домой.
— Хорошо? — это должно обескуражить меня или что?
Ее взгляд скользит по мне.
— Ты серьезно.
Я закатываю глаза, поднимаясь.
— Ты хочешь поехать на моей машине или на своей?
Ее рот открывается.
— Что?
Она качает головой.
— Ничего. Давай поедем на моей.
— Что не так с моей машиной?
— Кроме того, что она не идеальна или, возможно, небезопасна для ребенка? — она поднимается так высоко, как только может, ее макушка едва достает до моего подбородка.