Теплое чувство в моей груди усиливается, когда Ками разражается хихиканьем над тем, что сказал Кэл. Он хихикает, и я смотрю на него.
Но что-то в окне привлекает мое внимание.
Мои глаза выпучиваются. Я резко торможу, отчего все мы подаемся вперед.
— Что случилось? — беспокойство сквозит в его голосе.
Я смотрю в заднее окно и вижу, что дорога пуста.
— Одну секунду.
Он смотрит на меня так, будто я схожу с ума.
Может, и так.
Я перевожу машину на задний ход, прежде чем припарковаться перед заброшенным магазином.
Нет.
Я чуть ли не заползаю на колени Кэла, чтобы получше рассмотреть его окно.
На некогда пустой витрине магазина теперь красуется огромная красная вывеска «Скоро открытие», рекламирующая какой-то ресторан быстрого питания, который откроется в этом году.
Ты опоздала.
Наблюдать за тем, как кто-то другой осуществляет мою мечту — это как удар в самое сердце. Я была так близко к тому, чтобы наконец-то достичь того, на что надеялась, но не хватило всего нескольких месяцев.
Глупо испытывать чувство потери из-за магазина, который даже не был моим. В этой ситуации мне некого винить, кроме себя. Если бы я была эгоисткой, возможно, у меня были бы деньги, чтобы купить его.
Но я не могла отвернуться от тех, кого любила.
Да я и не хотела.
Если бы мне пришлось вернуться в прошлое, зная все, что я знаю сейчас, я бы сделала тот же выбор, даже если бы это означало снова потерять все мои деньги в процессе. Потому что попытка вылечить мамин рак и не бросать Анто, потому что мама никогда не бросала, стоила каждого пенни.
— Все в порядке? — спрашивает Кэл.
Я киваю, несмотря на спазм в горле. Его взгляд блуждает по моему лицу, хотя я не решаюсь посмотреть ему в глаза.
— Ты выглядишь грустной, — добавляет Ками, заглядывая через спинку сиденья Кэла.
На этот раз я киваю слабее, и мой подбородок дрожит.
Кэл поворачивает мое лицо к себе одним пальцем.
— Как я могу это исправить?
Как я могу это исправить?
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, борясь с искушением выпустить воздух.
К черту.
— Ты не можешь. Я просто подумала, что однажды, может быть, я смогу… — мой взгляд перемещается в сторону магазина.
— Открыть там свою пекарню, — закончил он за меня.
Мое горло сжимается до невозможности, когда я киваю.
— В теории это звучит глупо.
— Это не так, — он говорит без единой доли осуждения.
— Но разве не так? Сейчас у меня нет ни денег, ни времени.
— Я уверен, когда наступит подходящий момент, появится прекрасная возможность.
Я бросаю последний взгляд на магазин, понимая, что хотя моя мечта открыть пекарню в один прекрасный день по-прежнему жива и существует, желание открыть свой магазин на главной улице может никогда не осуществиться.
Кэл поднимает мой подбородок.
— Когда однажды ты будешь готова, я с удовольствием поддержу тебя.
Все во мне хочет верить ему, но я не могу отрицать, что в моем нутре растет зерно сомнения.
Возможно, однажды его здесь даже не будет.
Я хочу расспросить его подробнее о том, что он имеет в виду, но Ками бросает свое мягкое животное мне на колени.
— Вот, мамочка. Лэмби всегда помогает мне, когда мне грустно.
— Спасибо, детка, — мой голос переполнен эмоциями. Я прижимаю Лэмби к груди и сжимаю его так сильно, что боюсь, как бы его набивка не лопнула.
Кэл продолжает отвечать на вопросы Ками о Дримленде, пока я еду домой. Я чувствую, как взгляд Кэла периодически пробегает по мне, но делаю вид, что не замечаю этого, сосредоточившись на дороге.
В какой-то момент во время короткой поездки Кэл кладет руку мне на бедро. Вес его ладони успокаивает меня, и прежде чем я успеваю остановить себя, я хватаю его руку и переплетаю наши пальцы.
Впервые с момента появления Кэла я не боюсь, не злюсь и не раздражаюсь из-за его присутствия.
Я благодарна ему за это.
После того как мы возвращаемся из продуктового магазина, Кэл старается не мешать мне. Он как будто знает, что я могу сломаться, если он задаст хоть один вопрос о пекарне. Он бросает на меня несколько взглядов в течение вечера, но я сосредотачиваюсь на том, чтобы излить свою душу через выпечку, а не говорить с ним об этом.
Я достаю свой блестящий новый миксер, пока Ками затаскивает его на фальшивое чаепитие со своими куклами из Дримленда. Как бы мне ни хотелось защитить Ками от привязанности, я не могу оторвать ее от Кэла. Между ними существует особая связь. Может быть, это и безнадежно, но я надеюсь, что когда он снова уедет, он будет готов посещать Лейк-Вистерию только ради Ками.
И ради тебя тоже.
От мысли о том, что Кэл уедет, у меня болит в груди, поэтому я отгоняю ее и возвращаюсь к выпечке. Кэл развлекает Ками все время, пока я готовлю его любимый десерт, как и обещала, когда он покупал миксер.
Ему легко угодить. Его любимое лакомство — сникердудль, хотя я так и не поняла, почему. Из всего, что я могу испечь, это кажется слишком простым.
Пока я раскатывала тесто в смеси корицы и сахара, я обнаружила, что погрузилась в притворную игру Ками и Кэла. Я даже пару раз смеялась, когда Кэл перешел на британский акцент, чтобы соответствовать принцессе из Англии. Для человека, который презирает Дримленд и все, что связано с Кейнами, он, несомненно, знает многое о персонажах. Он даже исполняет песни, что одновременно возбуждает и, как ни странно, впечатляет.
— Только одно, иначе ты испортишь себе аппетит перед ужином, — я бросаю взгляд на Ками, когда ставлю тарелку со свежим печеньем для чаепития.
Кэл хлопает на меня ресницами.
— А что насчет меня?
— Какой смысл что-то говорить? Ты все равно всегда любил десерт перед ужином.
— Только потому, что ты была в меню, — он подмигивает.
Этот мужчина — дьявол.