Отчаянное желание получить больше Кэла делает меня нетерпеливой. Сочетание моего тела, прижимающегося к его телу, и моего случайного прилива сил выводит его из равновесия, и он падает назад, увлекая меня за собой.
Наши губы расходятся, и я осыпаю его челюсть мягкими, быстрыми поцелуями.
— Лана, — стонет Кэл.
Я переключаю свое внимание на его шею. Мои губы скользят по изгибу, посасывая и покусывая его кожу, пока его пальцы не впиваются в мою задницу. Укус боли опьяняет. Захватывает. Вызывает зависимость.
Он запускает пальцы в мои волосы и удерживает меня на месте.
— Что? — я присасываюсь сильнее, помечая его шею воспоминаниями о себе.
— Подожди секунду, — он дергает за пряди, отрывая меня от своей кожи.
— Почему? — хнычу я. — Ты хочешь, чтобы я остановилась?
Он вздрагивает подо мной.
— Нет, блять, но я хочу кое-что прояснить.
— Что? — мои веки закрываются со вздохом.
Он сжимает заднюю часть моей шеи.
— Ты уверена, что хочешь это сделать?
Я перекатываю свое тело поверх его тела и сильно прижимаюсь к его толстому члену.
— Это проясняет твой вопрос?
— Я хочу это услышать, — он вдавливает свои руки в мою задницу, прижимая меня к своей эрекции.
Внизу живота у меня разливается тепло.
— Да. Мы сделаем это. Но если ты облажаешься...
В один момент я оказываюсь сверху, но через секунду я прижата спиной к матрасу, а Кэл нависает надо мной, его взгляд дикий от голода.
Голода по мне.
— Лажа неизбежна, но я обещаю загладить свою вину перед тобой каждый раз, — он стягивает мои трусы с ног.
— Как это?
— Вот так, — он раздвигает мои бедра, а затем проводит по чувствительной плоти легкими поцелуями. Медленно, касаниями он пробирается к области, умоляющей его внимания, только для того, чтобы отступить. Его рот возвращается к другому бедру, повторяя ту же пытку снова и снова.
Я прижимаю свое тело ближе к его рту, но в ответ слышу негромкую усмешку.
— Я не собираюсь торопить события, когда мне нужно наверстать шесть лет, Лана.
— Потом наверстаешь, — простонала я.
Он прокладывает путь от моего клитора к месту, отчаянно требующему наполнения. Его язык погружается внутрь, дразня и проверяя, как реагирует мое тело. Когда я реагирую определенным образом, он повторяет то же движение, а затем пробует что-то другое.
Все мое тело словно охвачено пламенем.
Мир вокруг меня взрывается, когда Кэл несколькими движениями языка усиливает давление, нарастающее внутри меня. Я тянусь вниз, отчаянно пытаясь хоть как-то освободиться. Моя попытка прерывается в тот момент, когда я касаюсь своего клитора. Кэл шлепает меня по киске.
Я задыхаюсь.
— Что, по-твоему, ты делаешь? — он дразнит мой клитор быстрым движением языка. Он перекатывается по чувствительному бугорку, посылая пульсирующую волну удовольствия через меня.
— Заставляю себя кончить, раз уж ты не справляешься с этой задачей.
— Единственный, кто заставит тебя кончить, это я, — его глаза сверкают, когда он смотрит на меня, его щетина блестит от моего возбуждения. — Еще раз прикоснешься к себе, и я найду лучший способ занять твои руки.
От его угрозы у меня подгибаются пальцы на ногах и колотится сердце. Мое тело напрягается, желание бросить ему вызов сводит меня с ума.
Мне достаточно ущипнуть себя за сосок, чтобы он взбесился.
Кэл почти стаскивает меня с кровати и ставит на колени. Ковер обжигает мне кожу, но жжение боли — лишь временное явление по сравнению с жаром, пронизывающим меня, когда Кэл щиплет тот же сосок, к которому я прикасалась.
— Руки так, чтобы я их видел, — приказывает он.
Я отбрасываю его обеими руками.
Он усмехается.
— Хочешь поиграть? — он уделяет такое же внимание моему второму соску, дразня твердую вершину, пока моя голова не откидывается назад. — Ты хочешь кончить?
— Да, — мои ногти впиваются в бедра.
— Это чертовски плохо. Ты трогаешь себя, когда я разрешаю, — он стягивает шорты. Луна проглядывает сквозь жалюзи, освещая каждый его дюйм.
Каждый. Твердый. Дюйм.
Слюна собирается у меня во рту, его размеры навевают всевозможные грязные мысли.
— Так же, как ты кончаешь, когда я говорю, — он сжимает свой член в кулак, собирая бусинку спермы с кончика. — Открой рот.
Я делаю то, что он говорит. Его член скользит по моему языку, его вкус преобладает над всеми остальными чувствами. Он толкается до тех пор, пока мои легкие не начинают гореть, а глаза слезятся.
— Дыши, — он не отстраняется. Не отступает ни на дюйм, заставляя меня дышать через нос и бороться с паникой, подкатывающей к груди.
Он протягивает руку, чтобы взять меня за подбородок.
— Ты выглядишь такой красивой, когда твои губы обхватывают мой член, — его взгляд переходит с меня на антикварное зеркало напротив нас. Наши глаза ловят друг друга в отражении, и он удерживает эту связь, когда отстраняется.
По моей коже пробегают мурашки, а от вида того, как он вводит свой член мне в рот, у меня чуть не закатываются глаза.
— Смотри, как хорошо ты меня берешь, — его руки цепляются за кожу моей головы, и он погружается в мой рот снова и снова, пока я наблюдаю за ним в зеркале.
Все в нем меня завораживает.
Как вздымается и опадает его грудь при каждом мощном толчке.
Его мышцы пульсируют, когда он трахает мой рот, используя меня как свою любимую игрушку.
Как он смотрит на меня с нежностью, несмотря на то, как он опустошает мое горло. Как будто наши души вновь соединяются после долгих лет разлуки.
Он вырывается слишком быстро, оставляя ниточку слюны, соединяющую головку его члена с моими губами.
— Блять. Это горячо, — он вытирает бусинку спермы, сочащуюся из его кончика, и проводит ею по моим губам, обжигая набухшую плоть своим возбуждением.
Мой язык выныривает, дразня подушечку его большого пальца, а затем смахивает бусину спермы.
Кэл бросает меня обратно на кровать и подтягивает мои ноги к краю.
— Ты принимаешь таблетки? — он погружает палец внутрь меня, прежде чем издать подтверждающий звук.
Я качаю головой.