Мои руки находят подол рубашки Кэла, и я поднимаю материал над его головой. Он отрывается от поцелуя и делает то же самое с моей рубашкой, и обе они падают на пол. Куча одежды быстро растет, пока мы сбрасываем шорты и нижнее белье.
— Я не знаю, с чего начать с тобой, — его взгляд пробегает по моему обнаженному телу.
— У меня есть несколько идей, если тебе нужно вдохновение.
Его глаза темнеют.
— Например?
— Для начала — ванна.
Его короткий смешок заставляет меня улыбнуться.
— Не то, что я хотел, но хорошо.
Он сначала помогает мне забраться в ванну, а затем устраивается напротив меня.
— Боишься сидеть рядом со мной? — я стряхиваю воду на него пальцами ног.
Он цепляется за мою ногу и подтягивает меня ближе, заставляя погрузиться в воду еще глубже. Я открываю рот, чтобы возразить, но не успеваю, так как он начинает разминать больные мышцы.
Моя голова падает обратно на ванну.
— О, Боже.
Его давление усиливается.
— Приятные ощущения?
— Как в раю, — я вздыхаю.
Его губы трогает небольшая улыбка. Мои глаза опускаются с каждой минутой, боль в мышцах ослабевает с каждым движением и толчком рук Кэла. В конце концов, боль превращается в нечто совсем другое.
Наслаждение.
Кэл, должно быть, чувствует перемену в настроении, потому что он бросает массаж и встает. Капельки воды стекают по его мускулистому телу, искушая меня слизать их языком. Его толстая эрекция стоит так же гордо, как и он сам, когда видит, что я его разглядываю.
Я качаю головой.
— Куда ты собрался?
— Без тебя никуда. Двигайся вперед.
Я делаю то, что он говорит, и он скользит за мной. Его твердая длина прижимается к моей спине, когда он устраивается поудобнее и кладет обе свои ноги по обе стороны от моих.
Я погружаюсь глубже в пузырьки воды и кладу голову ему на шею.
— Я наверно никогда не уйду.
Кэл берет мокрую мочалку и выдавливает на нее приличное количество геля для тела, а затем проводит ей по моему телу. Он не торопится, проводя мочалкой по моей коже мягкими, дразнящими движениями. Я прижимаю бедра друг к другу, но Кэл разводит их в стороны, чтобы провести мочалкой между моих ног.
Я сжимаю его бицепс.
— Кэл.
Он снова дразнит мой клитор, на этот раз сильнее надавливая на него.
— Что?
— Ты знаешь, что делаешь, — слова выходят дрожащими.
Он щиплет меня за плечо, заставляя меня резко выдохнуть.
— И это работает?
Я поворачиваюсь и опускаюсь на его бедра, прижимая его к себе. Его эрекция давит на меня, и я прижимаюсь к нему, посылая писк удовольствия вниз по позвоночнику.
— Это ответ на твой вопрос?
Его пальцы впиваются в мои бедра, когда я наклоняюсь вперед и слизываю шальную капельку воды с его шеи.
— Лана, — то, как он шепчет мое имя, словно молитву, проникает прямо в мою голову. Его зубы скрежещут, когда я трусь о его эрекцию, поэтому я снова извиваюсь, что вызывает еще одно ворчание.
Он сжимает мои бедра достаточно сильно, чтобы оставить следы.
— Если ты не хочешь, чтобы тебя трахнули о борт ванны, я бы остановился.
— Хм. Заманчивая идея, — я провожу кончиками пальцев по его члену, затем крепко обхватываю его и делаю один толчок.
Он ловит мою руку и тянет ее к своему рту. Поцелуй, который он оставляет на внутренней стороне моей ладони, невинен, хотя пульсация между ног не так уж и сильна. Я подаюсь вперед и трусь своей киской о его член, чтобы снять нарастающую боль.
Я целую дорожку от его острой линии челюсти до основания горла. Его дыхание затихает с каждым касанием моих губ по его коже, его пальцы впиваются в мою кожу, как в спасательный круг. Мои губы посасывают то место под его ухом, которое сводит его с ума, а мои пальцы танцуют по его груди, осторожно спускаясь к пупку и не касаясь сосков.
Он снова стонет мое имя, посылая еще одну волну удовольствия по моему телу.
— Какого хрена ты со мной делаешь?
— Развлекаюсь, — я снова дразню его грудь. Кончик моего ногтя задевает его сосок, и он втягивает воздух.
— Это не развлечение. Это пытка.
— Это справедливо, когда ты делаешь то же самое, — я наклоняюсь вперед, мой язык едва проводит по его соску, когда что-то ломается внутри него.
— Хорошая идея, — хрипит он, хватая меня за волосы и потягивая. Моя спина выгибается, предоставляя ему идеальную позицию, чтобы подразнить ту самую область, в которой я ему отказала. Его язык проводит по острому пику, дразня и мучая меня, пока я не заставляю его уделить такое же внимание другой груди.
Он сосет достаточно сильно, чтобы я задохнулась, и я вскакиваю на его колени.
— Ты хочешь подразнить меня? — его зубы скребут по чувствительному месту, и черные точки заполняют мое зрение, когда волна удовольствия проносится через меня. — Ты хочешь трахнуть меня?
— Я бы предпочла трахнуть тебя. И точка, — шиплю я сквозь стиснутые зубы, пока он дергает меня за сосок.
Кэл отпускает меня, прежде чем вылезти из ванны с моими ногами, все еще обвитыми вокруг его талии. Он быстро ставит меня на ноги, а затем проводит по мне сухим полотенцем, собирая воду, стекающую по моей коже. По моему телу пробегают мурашки — как от внезапного холода, так и от предвкушения того, что будет дальше.
Когда он закончил, я беру полотенце у него за спиной и делаю то же самое. Я полностью отдаюсь своему делу, его дыхание становится все тяжелее с каждым движением полотенца по его рельефным мышцам. Когда я опускаюсь на колени, чтобы вытереть его ноги, я избегаю его эрекции.
Шрам на его колене выделяется на фоне кожи, представляя собой один из самых больших сдвигов в его жизни. В нашей совместной жизни.
Я провожу по шраму, пока Кэл тяжело дышит надо мной, сжимая руки в кулаки.
— Все хорошо зажило, — в последнее лето, когда он был здесь, он избегал носить одежду, которая открывала его шрам, поэтому у меня не было возможности посмотреть.
Его грудь вздымается и опускается.
— Я ненавижу это.
— Каждая часть тебя совершенна, — я наклоняюсь вперед и целую шрам.
Кэл испускает дрожащий вздох.