– Ты видела его? – спрашиваю я с надеждой в голосе.
– Я надеялась встретиться с ним здесь, – говорит она. – Боялась, что опоздаю.
Мой телефон снова пищит, и я скольжу рукой в карман, чтобы оттуда его достать. Повернув телефон влево, убеждаюсь, что со стороны Фелисы не видно, что высвечивается на экране. Прежде чем вернуть телефон в свой карман, я жму на экран.
– Всё в порядке, – говорю я, вставая. – Я просто хотел поговорить с ним, только и всего. Я найду его позже.
Телефон Фелисы издаёт сигнал, и она смотрит вниз на появившееся текстовое сообщение.
Как по заказу.
– Эван, подожди!
– Да? – я останавливаюсь и вопросительно на неё смотрю.
– Похоже, Ринальдо не сможет прийти, и моё такси уже уехало, – она пожимает плечами и мило улыбается. – Я думаю, мы могли бы немного поболтать. Может, подвезёшь меня до дома?
– Поболтать? О чём? – главное, чтобы говорить это неохотно. Мозгоправы хотят верить, что вытаскивают из вас информацию против вашей воли. Пока они думают, что получают от вас то, что хотят, они не ожидают, что вы стараетесь закрыться от них.
Она продолжает сладко улыбаться и садится на противоположный конец дивана. Наклонив голову на бок, она хлопает по диванной подушке рядом с собой.
– Присядь на минутку.
Интересно, было ли приобретение дивана для этой комнаты её идеей. Это новое дополнение в кабинете с тех пор, как я уехал из города. Раньше здесь стояли два кресла.
Я начинаю нерешительно двигаться, но в итоге сажусь рядом с ней. Не слишком близко – я не хочу, чтобы она думала, что я пытаюсь быть дружелюбным. Снова тяну сигарету из кармана, чтобы было с чем возиться, изображая нервозность, и провожу рукой по волосам. Постукивая пальцами по колену, окидываю Фелису взглядом.
Она продолжает улыбаться.
– У меня совсем не было возможности с тобой познакомиться, – её начало достаточно невинно, за исключением того, что никто никогда не притворяется другом парню, который совершает заказные убийства, если им не нужна его работа. Я уверен, что она не собирается обратиться ко мне с просьбой об услуге.
– Это всего лишь я, – пожимаю я плечом и смотрю вниз на пол.
– Ты с Ринальдо уже давно.
– Несколько лет.
– Он очень высоко тебя ценит.
Я чуть прищуриваю глаза. Стараюсь быть осторожным и не бросать на неё слишком жёсткий взгляд. Мне не хочется, чтобы она боялась – ещё нет.
– Я просто выполняю свою работу.
– Он мне рассказал немного о тебе, – говорит она. – То есть, твою историю до того, как ты переехал в Чикаго.
Эта информация меня не удивляет. Ринальдо проводил с ней много времени, и, в конце концов, разговор всё равно зашёл бы обо мне.
– Да? И что? – я откидываюсь на спинку дивана и скрещиваю руки.
– То, что это слишком много для человека, чтобы справиться без посторонней помощи.
– Мне уже помогли. Но всё равно спасибо, – я начинаю вставать, но она протягивает руку и уговаривает меня вернуться на диван.
– Я не собираюсь вмешиваться в твои дела, Эван. Обещаю.
– Выглядит так, как будто собираешься, – я не встречаюсь с ней глазами, но говорю достаточно тихим голосом, чтобы казаться обороняющимся, а не враждебным. Это некий баланс.
– Ты ведь знаешь, он беспокоится о тебе.
Я стискиваю ладони. Это движение непроизвольное. Её слова не соответствуют моим ожиданиям, и мне необходимо обработать информацию, прежде чем я смогу ответить.
– Я в порядке.
Сейчас её очередь скрестить руки и твёрдо посмотреть мне в глаза. Это отчасти похоже на взгляд Леле, что бесит меня, напоминая о моей цели.
– Я плохо сплю, – достаточно осторожное заявление. Это ничего ей не даёт, но её расширенные глаза и то, как она наклоняется немного ближе, говорят мне, что она считает, что добилась прогресса.
– Что происходит, Эван? Ты выглядишь обеспокоенным.
Я потираю пальцами подбородок и прочищаю горло. Потом начинаю кусать край ногтя и делаю вид, что размышляю.
– Ты же понимаешь, что ничего из сказанного мне никто не узнает? Даже Ринальдо.
Поверь мне, ты никому ничего не сможешь рассказать.
– О, да? – говорю я. – Мне казалось, что вам, мозгоправам, нужно информировать о дерьме, если я сообщу о своём желании причинить вред кому-то другому или себе.
Я невесело усмехаюсь.
Фелиса улыбается мне и кивает.
– Может быть, – говорит она, – если я работала бы в клинике или беспокоилась о потере лицензии.