Закрыв глаза, вскрикиваю, когда меня омывают волны оргазма. На краткий миг я обессиленно заваливаюсь на неё, пытаясь восстановить дыхание. Поднимаюсь, как только появляются силы, и, захватив пальцами край презерватива, выхожу из неё.
Бросаю завязанный презерватив в стоящую рядом мусорную корзину, и Алина, попросив разрешение, отправляется в ванную. Через минуту она возвращается, пахнущая лавандой, и заползает обратно в кровать рядом со мной. Я пододвигаюсь к ней ближе, обнимаю рукой за талию и прижимаюсь головой к её плечу.
– Что-то случилось, Эван?
– Всё в порядке, – на самом деле – нет, но это не имеет никакого значения.
– Не спится? – интересуется она. – Обычно ты сразу же засыпаешь.
Я вздыхаю и смотрю на неё. Выражение её лица мягкое.
– Просто рабочее дерьмо, – небрежно бросаю я.
Алина кивает, но ничего не спрашивает. Странно находиться рядом с женщиной, которая не задаёт вопросов, странно и успокаивающе.
Я подаюсь вперёд, и наши губы встречаются. Этот поцелуй мягкий и нежный. Она потирает пальцами точку прямо за ухом, и я поворачиваюсь навстречу её прикосновениям.
– Так приятно, – говорю я ей.
– Я рада, что тебе это нравится, – улыбается она и поглаживает свободной рукой мою щёку.
– Отдыхай, – тихо произносит она. – Ты выглядишь уставшим.
Я уже собираюсь ответить, но вместо этого закрываю глаза. Её плечо более комфортно, чем подушка, а запах убаюкивает, и я проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.
***
Впервые я просыпаюсь раньше Алины.
Удивительно, но я не пробуждаюсь из-за ужасных сновидений, занимающих все мои мысли. Я не в поту и не дышу тяжело, а чувствую себя отдохнувшим. Сделав несколько глубоких вдохов, открываю глаза.
Алина обвилась вокруг меня, или я вокруг неё – трудно найти разницу. Наши ноги переплетены, моя рука обнимает её за талию, а её обвивается вокруг моей шеи. Мы делим одну подушку, хотя на кровати королевского размера их четыре, и одеяла обёрнуты вокруг нас обоих.
Мне надо пойти отлить, но слишком тепло и комфортно, чтобы серьёзно решить ступить на паркетные полы. Вместо этого я смотрю на Алину. Во сне её лицо расслаблено, грудь поднимается и опадает в спокойном ритме. Густые тёмные ресницы достаточно длинны, чтобы касаться щёк. Еле притрагиваясь, нежно провожу пальцем по изгибу её брови и опускаюсь по щеке вниз. Её кожа мягкая, и на ней ещё остался намёк на запах лаванды.
Мне приходит в голову, что я ничего о ней не знаю. Не знаю, откуда она родом или почему она оказалась в этой профессии. Знаю, что она делит квартиру с Лореттой, но не в курсе, где она живёт.
Я помню квартиру Бриджет. Она находилась в убогом здании в одном из худших кварталов города. Учитывая, сколько я плачу за ночь, думаю, что большинство шлюх, должно быть, живут в лучших условиях, но я не знаю точно.
Сколько берёт себе сутенёр?
Ринальдо контролирует разнообразный рынок проституции, но это не та область бизнеса, где могут понадобиться мои услуги. Когда возникают проблемы, сутенёры обычно справляются с ними самостоятельно. Я никогда не уделял этому внимание.
Может, надо проверить её сутенёра? Учитывая, в каком районе я её нашёл, сутенёр, вероятно, один из людей Ринальдо. Но возможно, что он никому неподконтролен. Многие люди Греко пошли по этому пути, когда тот скрылся из города. У Ринальдо не было с этим проблем. Вокруг столько много клиентов, поэтому обычно споры из-за территорий не возникают.
Мой мочевой пузырь скоро лопнет, так что я сдаюсь и опускаю ноги на холодный пол. Решив, что нужно приобрести несколько ковров, крадусь в ванную. Когда я возвращаюсь, глаза Алины уже открыты, и она, выгнув спину и вытянув руки над головой, предоставляет мне прекрасный вид на её грудь и живот.
– Доброе утро, – улыбается она. – Как спалось?
– Спасибо, неплохо. А тебе?
– Очень хорошо, – она садится и поправляет простыню на ногах. – У тебя отличная кровать и очень удобная. И мне понравились твои подушки. Они такие мягкие!
– Да, это одна из немногих вещей, на которые я действительно обращаю внимание, – говорю я ей. – Военное постельное бельё – отстой. Поэтому теперь я стараюсь выбирать идеальные вещи.
– О! Ты был в армии? В каких войсках?
Её тон неправильный. Он несколько высок для того, что должно быть случайным вопросом, и интонация в конце падает вместо того, чтобы подниматься. Я не сомневаюсь, что она уже знает ответ на свой вопрос, но не могу понять, почему она делает вид, что не знает.