Хьюлитт промолчал. Он все еще злился на Лиорена за то, что тот счел его психом, способным потерять самообладание из-за недопонятых сведений.
– И еще вы поймете, – добавил Лиорен, – что атмосфера в палате СНЛУ способна охладить даже самые горячие головы.
Глава 29
В палате было не только холодно, но и темно. Она была надежнейшим образом защищена от самого минимального излучения и тепла, способного исходить от кораблей, пролетавших вблизи госпиталя. Иллюминаторов не было, поскольку обитателям палаты вредил бы даже свет далеких звезд. Изображение на экране дисплея в кабине защитной машины становилось видимым благодаря его специальной обработке. Перед Хьюлиттом предстала ожившая, призрачная фантазия. Тела СНЛУ формой напоминали восьмиконечные морские звезды. Чешуйки, покрывавшие тела, холодно поблескивали в метановом тумане, словно ограненные алмазы. СНЛУ были похожи на чудесных геральдических животных.
Когда Хьюлитт, проезжая мимо пациентов, отключил свой транслятор, чтобы послушать, как звучат их естественные голоса, он услышал звуки, которых ему прежде никогда не доводилось слышать. Казалось, он слышит музыку падающих снежинок, сталкивающихся одна с другой. В палате СНЛУ не оказалось ни одного прежнего вирусоносителя – никто, кроме самих СНЛУ, не смог бы выжить больше нескольких минут в такой атмосфере. Но, когда настало время прощаться, Хьюлитту почему-то ужасно не захотелось отсюда уходить.
Следующая пациентка, которую предстояло посетить Лиорену, была медсестра-пенсионерка, мельфианка Лонталлет. Лиорен познакомил их. Убедившись, что и ее можно исключить из списка подозреваемых, Хьюлитт вышел в коридор, оставив Лиорена наедине с мельфианкой.
Ждать ему пришлось недолго, и заскучать он не успел, так как по коридору неторопливо ходили интереснейшие существа.
Хьюлитт насчитал тридцать кислорододышащих существ, относящихся к пяти видам. Некоторых из них везли на носилках. До слуха Хьюлитта время от времени доносились разговоры медсестер и медбратьев, из которых он понял, что имеет место как обычная транспортировка больных из палаты в палату, так и учебная эвакуация. Вскоре из палаты вышел падре.
– Передвигались ли они достаточно медленно для того, чтобы вы успели провести наблюдения? – поинтересовался тарланин. – Что-нибудь почувствовали?
– Да, – отозвался Хьюлитт. – И нет. Кто следующий на очереди?
– Нам нужно спуститься к люку на первом уровне, – ответил падре, – и по пути проверять всех и каждого. Теперь нам придется работать быстро. Подолгу разговаривать ни с кем из пациентов больше не удастся. Несколько слов и непродолжительный осмотр – вот все, что мы можем себе позволить. Вы устали?
– Нет. Усталости не чувствую. Только любопытство, – признался Хьюлитт. – И еще я проголодался, мы же не ели с тех пор, как...
– Непродолжительный голод, – оборвал его Лиорен, – нам не повредит. Я связался со своим отделением из комнаты медсестры Лонталлет. О'Мара на совещании. Он проводит селекторные переговоры с капитанами ожидающих кораблей, но оставил для нас сообщение. Положение ухудшилось, но до сих пор техническая сторона неполадков не обнародована. В настоящее время проводится одновременно три учебные эвакуации, но пока кораблей у причалов нет. Пациенты жалуются на неудобства, сотрудники догадываются, что происходит нечто серьезное, и хотят получить ответы, и, несмотря на все их попытки хранить профессиональное спокойствие, их неуверенность передается пациентам и наоборот. Ситуация опасна с психологической точки зрения, и дальше так продолжаться не может.
– Но в чем дело? – спросил Хьюлитт. – Не хватает кораблей для полной эвакуации или что? Храните от меня тайну, если вам так угодно, но уж другие-то здесь у вас наверняка привыкли ко всем неожиданностям – по меньшей мере к медицинским, – и они бы лучше себя вели, знай они все, даже если правда страшна. Неведение куда страшнее.
Лиорен быстрее зашагал вперед и на ходу ответил:
– Собрать достаточное число кораблей для эвакуации госпиталя – не самое трудное дело, учитывая, что такой опыт в прошлом у Федерации имелся. Может быть, проблему не разглашают потому, что сами ее хорошенько не понимают, или потому, что проблема не единственная.
– Вы пытаетесь заморочить мне голову, – уточнил Хьюлитт, – или намекаете на что-то?