— Карл Баннистер, старший лаборант. — Коулмен пожал протянутую руку. — Если хотите, я могу показать вам лабораторию.
Коулмен колебался. Возможно, лучше подождать доктора Пирсона, но тогда придется потерять целых два часа.
— Ну что ж, если вы не очень заняты,. — согласился он.
— Работы, разумеется, у нас всегда хватает, доктор, но я почту за честь уделить вам время. — Голос Баннистера был откровенно подобострастным. — Прошу вас сюда. — И, открыв дверь в лабораторию серологии, он пропустил Коулмена вперед.
Джон Александер сидел за центрифугой, куда только что поставил пробирку с кровью.
— Это Джон Александер, лаборант, — представил его Баннистер, — он работает у нас недавно. Можно сказать, еще желторотый юнец в нашей профессии, не так ли, Джон? — Баннистера буквально распирало от чувства собственной значимости.
Коулмен подошел к лаборанту и протянул ему руку:
— Доктор Коулмен.
— Так вы и есть наш новый патологоанатом? — Александер с интересом посмотрел на Коулмена.
— Да. — Коулмен обвел взглядом лабораторию. Многое же здесь придется модернизировать. Он заметил это еще в прошлый раз, когда впервые побывал в больнице Трех Графств. — Чем вы сейчас занимаетесь?
— Исследование крови на сенсибилизацию. И по странной случайности это кровь моей жены.
— Вот как! — Молодой лаборант произвел на Коулмена куда более приятное впечатление, чем Баннистер. — Беременность? Большая?
— Пять месяцев, — сказал Александер, продолжая внимательно следить за центрифугой.
Коулмен обратил внимание на то, как быстро и четко он работает — ни одного лишнего движения.
— А вы женаты, доктор? — вдруг вежливо осведомился Александер.
Коулмен отрицательно покачал головой. Ему показалось, что Александер хотел еще что-то сказать, но передумал.
— Вы что-то хотели спросить?
Джон Александер ответил не сразу, словно раздумывая:
— Да, доктор.
Пусть это грозит ему неприятностями, но он должен высказать свои сомнения. После вчерашнего спора с Баннистером и той взбучки, которую задал ему Пирсон, он решил было оставить все как есть и не говорить больше о пробе по Кумбсу.
— Я хотел уточнить у вас кое-что относительно процедуры исследования крови, — сказал Александер.
Баннистер, до того молча стоявший в стороне, однако внимательно прислушивавшийся к разговору Коулмена с Александером, не выдержал.
— Послушай, если ты опять о том же, выбрось это из головы, — грубо прервал он Александера.
— А в чем дело? — сдержанно полюбопытствовал Коулмен. Но старший лаборант уже принялся отчитывать Александера:
— Не успел появиться новый доктор, как ты морочишь ему голову всякой ерундой. Хватит об этом, понял? — Затем, повернувшись к Коулмену, со снисходительной улыбкой пояснил:
— У него пунктик, доктор. А теперь, если хотите, мы пойдем в гистологию, — попытался он увести Коулмена.
— Одну минуту. — Коулмен обратился к Александеру:
— Если это касается работы, я готов вас выслушать.
— Мой вопрос непосредственно связан с тем исследованием крови, которое я сейчас провожу, — начал Александер. — Видите ли, у моей жены отрицательный резус-фактор, а у меня положительный.
— Это случается довольно часто, — улыбнулся Коулмен. — В чем же проблема? Результаты пробы, надеюсь, отрицательные?
— Все дело именно в пробе, доктор.
— То есть? — Коулмен никак не мог понять, что же так волнует лаборанта.
— Я считаю, что мы обязаны кроме обычных проб с физиологическим раствором и высокомолекулярным белком проверить также реакцию на сыворотку Кумбса, — взволнованно сказал Александер.
— Само собой разумеется, — продолжал недоумевать Коулмен.
— Что вы сказали, доктор? Будьте добры, повторите еще раз.
— Пожалуйста. — Коулмен по-прежнему не понимал причины волнения Александера и весь этот странный разговор. Лаборант просил его повторить элементарную истину, известную любому серологу. Зачем?
— Мы не делаем пробу по Кумбсу, — словно отвечая на его вопрос, сказал Александер и посмотрел на Баннистера. — Сыворотка Кумбса при исследованиях крови на сенсибилизацию у нас не применяется.
Коулмен подумал, что он ослышался. Александер ошибается, он работает здесь недавно и, по-видимому, что-то перепутал. Но в тоне Александера были неподдельное волнение и искренность.
— Это действительно так? — обратился Коулмен к Баннистеру.
— Исследованиями руководит доктор Пирсон. — Старший лаборант всем своим видом показывал, что он считает этот разговор беспредметным.
— Может быть, доктор Пирсон не знает, как вы делаете пробу на сенсибилизацию?
— Пирсон прекрасно все знает. — Баннистер уже не сдерживался. К нему вновь вернулись его обычная грубость и раздражительность. Вот так всегда с этими новичками. Не успеют явиться, как жди от них неприятностей. Он искренне старался быть любезным с этим новым доктором, и вот что из этого вышло. Ну, ничего, Пирсон быстро поставит его на место.
Коулмен словно не замечал вызывающего тона старшего лаборанта. Нравится он ему или нет, но какое-то время придется с ним работать. А теперь необходимо выяснить все до конца.
— Боюсь, я не совсем вас понял, — обратился он к Александеру. — Безусловно, антитела в крови беременных женщин не всегда можно обнаружить с помощью только физиологического раствора и высокомолекулярного белка. Вот почему необходима проба на сыворотку Кумбса.