Окоо судьбы (СИ)

-Что ты знаешь о людях-змеях?

Назир вздрогнул, пристально взглянув на молодого рыцаря.

-У нас не принято говорить об Ушедших. Да и помнят их единицы. Но откуда…

-Одна из них дала мне это, Гай отцепил от пояса фляжку и показал сарацину. –Глоток её крови с ядом и по капле в глаза и я уже другой. Я чувствую, вижу, двигаюсь быстрее, сила переполняет меня. Но что будет с Робином, если напоить его?

Кровь нагин! потрясенно произнес Назир. Кажется, впервые Гай видел его в таком волнении.

-Она назвала себя аш-хисс, – припомнил Гизборн, снова пряча фляжку под пояс. –Сказала, что последняя в своем роду. Ей поклоняются люди с синими рисунками на лицах.

Нагин! Назир потряс головой. –Это название, пришедшее из стран Хинду. Когда-то нагины правили этой страной, да и нашей тоже. Очень много их крови растворено в нашей.

-Она сказала, что во мне тоже есть эта кровь. Дала мне свою, дополнив её ядом. Она сказала, чтобы я напоил Робина…

-Считалось, что они ушли давным-давно, – тихо произнес Назир, глядя в светлеющее небо. –Надо торопиться, Гай из Гизборна, твоей госпоже грозит опасность.

Знаю… в голосе Гая была боль. –Я знаю…

Он шлепнул Фьюри по шее, черный жеребец рванулся вперед, взрывая песок мощными копытами. Назир пришпорил свою кобылу, нагоняя рыцаря. Окраина была уже близко.

Робин заворочался, пробуждаясь от сна. Голова болела, как и всегда по утрам. Амонет тихо посапывала, уткнувшись носиком в его подмышку. Робин поцеловал её спутанные темные волосы, убрав прядку с исцарапанного изможденного личика. Сердце его сжалось от боли при виде синяков, рубцов и царапин, густой сеткой покрывавших родное тело. Амонет тихо захныкала во сне и Робин осторожно тронул её плечо.

-Нети, Нети, любимая, проснись…все хорошо!

Она открыла глаза, глядя на него все ещё не веря, а потом коротко всхлипнув, прижалась и спрятала лицо на его груди. Робин коснулся губами темной макушки, слыша вдали топот конских копыт и затем звук открывающихся ворот.

-Локсли!

Робин едва не подпрыгнул, ошалело хлопая глазами.

Гай! крик сорвался в стон, когда словно раскаленным стержнем пронзило голову. Амонет вскрикнула, пытаясь как-то помочь снова забившемуся в припадке возлюбленному. Ворвавшийся в спальню Гай протопал своими сапожищами по роскошному ковру и упал на колени, приподнимая дергающегося Робина. Зубами выдрал пробку из горлышка и прижал к посеревшим губам былого врага. Робин судорожно закашлялся, но горло его дважды дернулось. Гай успел передать фляжку Назиру, обеими руками теперь прижимая Робина к постели, пока Амонет держала ему голову.

Давай же, Локсли! застонал он, с трудом удерживая бьющееся в корчах тело. Робин выгнулся дугой, едва не сбросив с себя рыцаря. Из горла его вырвался протяжный клекот, а потом он обмяк, вытянувшись на постели неподвижно и с закрытыми глазами.

====== Часть 3: Между Прошлым и Будущим. 24.Мордред и Хеллиг. Крылатый и колдун. ======

Тяжелые серые тучи плыли над пустынной землей побережья. Холодный порывистый ветер вскидывал темный плащ и играл с золотыми волосами юноши, стоявшего у кромки скал. Раздавшееся позади хлопанье крыльев заставило его вздрогнуть и поплотнее завернуться в плащ. Хлопанье стихло, послышались легкие шаги, шорох камней под ногами. А спустя пару мгновение нежные руки обняли плечи юноши и мягкие губы коснулись его щеки.

-Ты даже не обернулся, любимый, – грустно сказала хрупкая черноволосая девушка, складывая за спиной жемчужно-серые, с лиловым окоемом крылья. –Ты больше не желаешь меня видеть?

-Нет, Хеллиг, только думаю, что твой брат, возможно, не знает, что ты здесь, – в голосе юноши было деланное безразличие, но по тому, как блеснули его глаза, похожие на сапфиры, становилось ясно, что ему отнюдь не безразлично.

Какое мне дело до Эйлиеса? зло выплюнула девушка. –Я сама по себе и если даже мир рухнет, я не откажусь от тебя, Мордред!

Правда? он развернулся, глядя на неё широко распахнутыми глазами, лицо его было совсем детским в этот миг, и таким удивительно нежным, когда он опустился на колени, обняв девушку. Её ладошка погрузилась в его золотые волосы, перебирая их.

-Никогда, никому не отдам тебя, любовь моя, – она тоже опустилась на колени, поморщившись от прикосновения нежных коленок к острым камням. –И никто не может запретить мне видеться с тобой, целовать тебя…любить тебя…

На бледных щеках юного Мордреда вспыхнул густой румянец. Он улыбнулся как-то беспомощно, робко, от чего у его леди закружилась голова.

-Хеллиг…

Она потянулась к его губам и он поцеловал её. Два прекрасных серых крыла взметнулись, окутывая влюбленных, укрывая их поцелуй от посторонних глаз, от суровых небес.

Теперь ты видишь? тихо спросил Мирддин, наклоняясь над плечом хэльве, который в задумчивости следил за двумя маленькими фигурками, отражающимися в Оке Судьбы.

Но что, если это единственный способ остановить его? Не дать сделать то, что погубит…всех… проклекотал крылатый, вскинув голову и отбросив на спину густую волну темных волос. –Если цена этому- Хеллиг, то я согласен на эту цену!

Маг покачал головой.

-Не думаю, Эйлиес, если бы все было так просто…Артур не желает слушать ни меня, ни кого-то другого.

-Но мальчик виновен лишь в том, что рожден для мести! Быть может, Хеллиг сумеет пробудить в его душе что-то иное. Так или иначе, я не упущу этот шанс, – хэльве тряхнул крыльями, как делал в минуты сильного волнения. –Если понадобится спрятать детей на Авалоне, я это сделаю.

Даже вопреки мнению Совета? вкрадчиво поинтересовался Мирддин.

Если это цена, то да.

-Ты рискуешь не только сестрой, но и собой…своими крыльями!

-Да на кой мрак они мне, если битва все-таки случится!- взорвался крылатый, и от его гневного голоса, казалось, задрожали окрестные скалы. –На кой мрак они мне, если ЕЁ не будет! А ОНА погибнет, потеряв его!

Аллорет взрослая женщина, – тихо произнес маг, словно пришибленный этой вспышкой гнева нечеловеческого создания. –И сама выбирает, с кем ей оставаться. И если она выбрала не тебя, то…

То она все ещё моя жена! теперь в голосе хэльве звучала боль. –Моя жена, которую я люблю…которая может выбрать кого захочет, увы, таковы наши законы…пусть будет…с другим…но пусть будет жива! Это всего лишь человеческая жизнь, Мирддин! Так мало!

Ради любви к оставившей тебя женщине ты готов пойти против Ока Судьбы? маг покачал седой головой. – В тебе точно есть человеческая кровь, Эйлиес…иначе нельзя объяснить такую глубокую преданность.

-Это неважно, Мирддин…так ты поможешь мне?

А что мне остается? маг грустно улыбнулся, положив руку на плечо крылатому. –Ты- мой учитель и мой друг…я сделаю все, что смогу, Эйлиес, но за последствия не отвечаю.

-Пусть Вечность осенит тебя, – тихо ответил хэльве. Выйдя на балкон, нависающий над обрывом, он взмахнул крыльями и устремился к небесам, оставив своего смертного друга в одиночестве.

Первой поутру проснулась Хеллиг. Сладко зевнув, покосилась на мирно посапывающего рядышком Мордреда. Юноша выглядел почти ребенком во сне, Хеллиг захихикала, вспомнив, насколько не по-детски он вел себя прошедшей ночью. Поддернув теплое пуховое покрывало, она укрыла его и поцеловала в висок.

-Спи сладко, любовь моя.

Ветер ударил в лицо, когда она взмыла в воздух, уносясь в небесную высь.

Мордред пробудился лишь к полудню. Долго лежал, свернувшись калачиком под теплым покрывалом и вдыхая сладковатый аромат возлюбленной, что ещё хранила постель. Он не сразу понял, что в маленькой рыбачьей хижине, где они нашли приют, кто-то есть кроме него.

Молодец, сын мой, язвительно усмехнулась Моргана, откинув покров невидимости и представ перед юношей, который и не подумал прикрыться, а продолжал холодно смотреть на мать.