Окоо судьбы (СИ)

-Все хорошо, отец мой…это лишь легкое недомогание…

-Я велю отвести тебя в твои покои…

-Нет…прошу тебя, отец…там нечем дышать…и мне не хочется оставаться одной…если ты дозволишь, я бы осталась здесь.

-Что ж, оставайся…

-О, повелитель правоверных! – торопливо вошедший молодой мужчина в пышном одеянии царедворца низко склонился. –Господин Афридун желает аудиенции…немедленно…

В зале повисло жуткое молчание. Робин незаметно придвинулся и стиснул дрожащие пальцы Гая, молча призывая успокоиться. Несчастный рыцарь находился на грани помешательства, так близко о любимой и так бесконечно далеко…

-Пусть войдет!

Робин ощутил дуновение ужаса. Не понимая, от чего ледяным страхом зашлось сердце, он лишь судорожно сжимал в руке пальцы Гая, теперь уже сам находясь на грани сумасшествия. Этот запах! И этот голос! Они были до ужаса, до озноба знакомы! Краем глаза он увидел как побелело лицо Назира.

Я счастлив приветствовать повелителя правоверных! произнес голос за их спинами и в этот миг, словно взрывом раздернутое, сознание Робина разверзлось, выпуская чудовищные воспоминания о жизни, не принадлежавшей ему…или принадлежавшей…

-И счастлив сказать…ххххххх!

Хрипение, в которое сорвался уверенный и спокойный голос, сорвало оцепенение с тех, кто находился в зале. Робин медленно развернулся, следом за ним Гай. Назир молча смотрел на двоих друзей, стоявших бок о бок и сверливших взглядами корчащееся на полу тело высокого пожилого мужчины, чье лицо он не забыл бы никогда в жизни, лицо колдуна, который так давно был его хозяином…лицо, с которого уходили остатки жизни...

Кто вы? Что тут происходит? Кто этот человек? резко прозвучал голос Салахэддина. Странно, но повелитель мусульманского мира словно преобразился, лицо обрело чеканную четкость, плечи распрямились, словно жизнь влилась в его немолодое тело.

-Думаю, я смогу объяснить вам все, но на это понадобится время, – Робин кивнул на серую, укутанную шелками мумию. –Но прежде, ваше величество, велите разложить костер и сжечь тело…этот человек был могущественный колдун…он управлял вашим величеством.

-Откуда ты знаешь это? Кто ты? Тоже колдун?

-Нет, ваше величество, – Робин опустился на колени, голова кружилась и сердце бухало в груди молотом. –Я лишь удостоился чести обладать достаточной силой , чтобы уничтожить эту тварь!

-Ангел, либо более могучий колдун, чем эта грязь, – задумчиво произнес Салах, взглянув на молодых людей. –Эй, там, уберите эту мерзость с наших глаз! И велите накрыть трапезу в комнате с золотым фонтаном!

Спустя недолгое время омытые в бассейне одной из комнат, одетые в роскошные наряды Гай, Робин и Назир вольготно расположились вокруг накрытого низенького столика в компании повелителя правоверных. Видимо, чудовищный расход сил, позволивший Гаю и Робину усилием одной лишь мысли уничтожить колдуна, оказался весьма велик. Салахэддину даже не пришлось потчевать молодых людей. Слуги не успевали подносить новые блюда, а девушки-прислужницы- наливать подслащенной и охлажденной воды и шербета в кубки. Назир больше молчал, лишь коротко отвечая на вопросы, которые изволил задавать владыка мусульманского мира.

-Итак, насколько я понял, ваш приезд несанкционирован королем Ричардом¸з задумчиво покивал Салах, с любопытством глядя на молодых людей. –Но тогда что привело вас в мои владения?

-Ваше величество были столь великодушны в отношении нас, – слегка поклонился Робин, – что больше не желаем мы никакой лжи. Почти все сказанное было ложью, увы, мы не видели более шанса получить искомое.

Но что же вы ищете? удивленно произнес повелитель правоверных. –Клянусь, если это в моей власти, я окажу вам любую милость.

-Ваша дочь Ситт-Лейла, владычица сердца и законная супруга моего друга Гая из Гизборна, – Робин положил руку на плечо Гаю, который едва сдерживал дрожь.

Салах вздрогнул, внимательнее всматриваясь в побледневшее лицо молодого рыцаря. В синие глаза, в которых перемешались надежда, любовь и страх.

Так значит, мой внук, которого она носит в своем чреве, твое дитя? резко спросил он на почти чистом английском языке.

Гай вскрикнул и зажмурился.

Да! ответил он, не пытаясь сдержать слезы, катившиеся по его обожженным солнцем щекам.

Но моя дочь мусульманка…как могла она стать женой рыцаря?

Гай прикусил губу, не в силах справиться с душившим его отчаянием.

Не делайте ей плохого, господин! взмолился он. – Я желал взять её по закону…она приняла мою веру лишь на словах, но я не запрещал ей отправлять молитвы и соблюдать её законы. Мне неважно, какой она веры, каким богам молится, важно лишь, что она- моя жизнь и моя радость. Молю вас, ваше величество, отдайте мне мою Лейлу! И не будет у вас более верного слуги и вассала чем я!

-Думаю, лучше спросить мнения на этот счет у моей дочери, – губ Салаха, явно тронутого подобными чувствами со стороны юноши, коснулась теплая улыбка. –Эй, там, приведите сюда мою дочь!

Гай вскочил и снова рухнул, весь во власти чувств. Робин не пытался успокоить его, понимая, что это бесполезно. Салах с улыбкой смотрел на белокурого рыцаря, который метался из угла в угол, в нетерпении кусая пальцы.

-Ситт-Лейла!- произнес пожилой прислужник-евнух, почтительно склоняясь перед укутанной в шелка фигуркой. Гай замер, неотрывно глядя на свою леди полными слез глазами.

Что скажешь, дочь моя? Салахэддин кивнул в ответ на почтительный поклон и указал на подушку подле себя. Но женщина осталась стоять.

-Я во власти моего отца и моего повелителя, – спокойно произнесла она.

-Этот юноша рассказал нам странную историю, будто ты, чтобы выйти за него замуж, приняла его веру и позволила надеть на себя крест…

Что значит тело, когда сердце знает правду? Лейла бросила долгий взгляд на безмолвного, похожего на изваяние рыцаря. –Я могу лишь уповать на милосердие и мудрость повелителя правоверных…

-Что скажешь, дитя, желаешь ли ты остаться в моем доме и быть почитаемой всеми, родить мне внука и стать супругой лучшего из моих вельмож? Или желаешь вернуться с этим рыцарем, не имеющим даже своей земли, в холодные земли франков? Выбирай, дочь моя!

Да будет милосердие и благодарение Аллаха на тебе, мой отец и повелитель! голос женщины зазвенел от счастья. Тяжело ступая, она подошла к Гаю и опустилась на колени перед ним, прижавшись лицом к его ногам.

-Вот этот! Вот этот, пусть бы он был нищим и сирым, и не имел приюта, я все равно пошла бы с ним…куда угодно…даже в джаханнам…но с ним!

Гай опустился на ковер и бережно обнял свою любимую, прижав к груди.

-Здесь много пустых покоев…думаю, вам захочется побеседовать, поделиться своей радостью, – Салах улыбнулся снова, на сей раз немного грустно. –Девушки проводят вас.

Гай легко поднял жену на руки, а она обняла его так крепко, что казалось, никакие силы неспособны разделить их. Поклонившись владыке Салаху, он торопливо покинул комнату.

Робин украдкой прижмурился, стряхивая выступившие слёзы. Голова немного болела, но он был так счастлив за Гая и Лейлу, что не обращал внимания ни на боль, ни на усталость. Они ещё немного побеседовали с повелителем, который вскоре оставил их, сославшись на срочные дела.

Думаешь, теперь все будет в порядке? тихо спросил бывший разбойник у Назира, который задумчиво разглядывал узоры на серебряном кубке. Сарацин пожал плечами.

Кто знает? ответил он.

====== Наши дни. 30. Неожиданная помощь. Охота на музыканта. Ангел-спаситель. ======

Элька прокляла все на свете, дорогу, неудобные дико жмучие туфли, интервью, и в первую очередь идиотский тарантас, который её угораздило взять на прокат, и который сдох точно посреди дороги, ведущей в Сайренчестер. Ведь надо ж было…

Остервенело пнув колесо заглохшей тачки и взвыв не своим голосом, Элька села на асфальт и разревелась от злости. Кое-как извлекла распухшие ноги из туфлей. Хрен с ними, с туфлями, ноги дороже! Какой уж тут политес, когда глаза на лоб, да ещё и дико хочется по-маленькому, а нигде ни кустика, одни сплошные поля. Элька воровато огляделась. Никого…по степени пустынности шоссе могло соперничать с пустыней Намиб, где ей как-то довелось брать интервью у вождя какого-то дурацкого племени, которому не сиделось в городах как обычным людям. Элька с содроганием вспоминала то путешествие.