На этот раз я поднял резной дверной молоток и опустил его.
Прислуга в черно-белой форме открыла на стук и стояла, держась за ручку двери.
- Доброе утро. Что вам угодно?
- Я хотел бы видеть мистера Перри, - сказал я.
- Мистер Перри велел передать, чтобы его не беспокоили. Извините, сэр.
- Пойдите и скажите мистеру Перри, что его сейчас побеспокоят. Передайте ему, что здесь Майк Хаммер и я могу справиться со всеми делами лучше, чем парень по прозвищу Рейни. - Я толкнул дверь, и она, увидев мое лицо, не пыталась остановить меня.
Мне не пришлось долго ждать. Она вернулась и сказала:
- Мистер Перри примет вас в своем кабинете, сэр. - Она указала мне в дальний конец холла и осталась недоумевать, о чем весь этот шум.
Мистер Перри был перепуганным толстым человеком. Сейчас он действительно был напуган. Он не сидел - он заполнял огромное кожаное кресло у стола и дрожал с головы до ног. Должно быть, еще минуту назад он предавался мирным занятиям, о чем свидетельствовали открытая книга и сигара, дымящаяся в пепельнице.
Я бросил свою шляпу на стол, отодвинул заполнявшие его изящные безделушки и уселся на край.
- Перри, вы лжец, - проговорил я.
Рот толстяка открылся, и первый подбородок под ним мелко затрясся. Его пухлые пальцы вцепились в подлокотники кресла, как будто он хотел выжать из них сок. Почти шепотом он сказал:
- Как вы смеете!… В моем собственном доме! Как вы смеете…
Я вытащил из пачки сигарету и воткнул в уголок рта. У меня не было спичек, и я прикурил от его сигары.
- Что Рейни обещал вам, Перри? - Я посмотрел на него сквозь дым. - Пулю в спину?
Его глаза перебегали от окна к двери.
- О чем вы…
Я закончил за него:
- О бандите по прозвищу Рейни. Чем он вам угрожал? Я уже спросил один раз и хочу получить ответ. Я могу вытрясти из вас намного больше, чем Рейни. Я могу всадить пулю туда, где больнее, и ее ударная сила будет намного больше. И еще я говорю о парне, которого зовут Уилер, Честер Уилер. Он был найден мертвым в номере гостиницы; было решено, что это самоубийство. Вы информировали полицию, что он был расстроен из-за плачевного состояния своих дел.
Эмиль Перри энергично кивнул и облизнул губы.
Я наклонился, чтобы бросить слова прямо ему в лицо:
- Вы, Перри, лгун. Дела Уилера здесь ни причем. Это был отвлекающий маневр, не так ли?
Страх заполз в его глаза, и он затряс головой.
- А вы знаете, что произошло с Уилером? Уилера убили. И вы знаете, что будете следующим, если убийца узнает, что я у вас на хвосте. Он не поверит, что вы ничего мне не сказали. Ты, толстяк, получишь замечательную пулю в живот.
Глаза Эмиля Перри сверкали, как угли. Он задержал дыхание, его подбородок задрожал, щеки посинели, и он потерял сознание. Я сел на стол и докурил сигару, дожидаясь, пока он придет в себя.
Он напоминал огромный комок клея, который кто-то положил в кресло.
Комок клея в темном костюме. Когда его глаза открылись, он сделал движение в сторону запотевшего графина на столе. Я налил стакан ледяной воды и передал ему. Он жадно осушил его.
Я постарался, чтобы мой голос звучал ровно:
- Ты ведь даже не знаешь Уилера, правда? По его лицу я понял, что так оно и есть.
- Хочешь сказать что-нибудь?
Перри быстро помотал головой. Я встал, нахлобучил шляпу и пошел к двери. Прежде чем открыть дверь, я оглянулся через плечо:
- Ты считаешься уважаемым гражданином, толстый мальчуган. Полицейские принимают твои слова за истину. Знаешь, что я собираюсь делать? Я собираюсь узнать, что же все-таки Рейни тебе посулил, и займусь этим вплотную.
Он посинел и отключился, прежде чем я закрыл дверь. Черт с ним, сам нальет себе воды.
VI
Небо затянулось облаками, похолодало. Въезжающие в город машины несли на крышах пласты снега. Я приткнул машину у углового ресторанчика и выпил две чашки кофе, чтобы выгнать холод из костей; потом опять сел в машину и пересек весь город, чтобы дома надеть пальто и перчатки. Когда я снова вышел на улицу, серые перья снега скользили вниз, на мостовую, по отвесным стенам домов.
В первом часу я нашел мотель, где можно было получить комнату. Получив ключ от комнаты, я сел в такси и дал водителю адрес агентства Энтона Липсека на Тридцать третьей улице. Может быть, удастся выжать что-нибудь полезное из этого дня.
На этот раз хорошенькая секретарша не задавала вопросов. Я сказал:
- Мисс Ривс, пожалуйста.
Она включила переговорное устройство. Ответил низкий, волнующий голос, в котором явно слышались нотки удовольствия. Она ждала меня.