Пьяная Мирра отнимала у меня бокал и говорила:
- Алина, хватит пить, тебе ещё вечером наряды мерить. Ты же себя в зеркале не увидишь, да и стоять ровно не сможешь.
- Ну и ладно, буду на приёме выглядеть как чучело, пусть мой папаша сам от меня откажется, а семейка эта королевская явно ручку к смене власти приложила, дракон их подери.
- Тихо, тебя милорд Эйнар услышит.
- Да! И посадит в тюрьму. И буду я там сидеть в тишине, книжки читать.
Мне снова захотелось плакать. Мирра, тем временем, вытянулась в струнку и прошептала:
- Милорд зовёт нас. Кажется, портнихи пришли.
- Так пусть сюда всё несут. Что мы милорду будем мешать? - И крикнула погромче. – Правда, милорд?
Кошмар, пьяная я становлюсь просто неуправляемой.
Через мгновение в дверь постучали, а потом и ввалились с многочисленными тюками и платьями на вешалках уже известные мне портнихи с помощниками. Надо же, а свекровь всё также меня игнорирует. Разлюбила вконец. Ну ничего, в дороге, глядишь, наобщаемся.
Наряды были бесподобны. Только не радовали совсем. Кое-как выдержав примерочную экзекуцию, я снова почувствовала себя несчастной. Все эти новые платья наводили на мысль о предстоящей встрече.
- Кто-нибудь знает, какой он?
- Кто? – у Мирры заплетался язык. Как будем вещи собирать в дорогу?
- Кто-кто, мой отец, его Высочество принц Тирион.
В разговор вступила Лейна, она была среди нас самая трезвая, наверное, у неё метаболизм другой:
- Говорят, он очень красив и является одним из самых сильных менталистов Западного Кварта.
- А что это значит?
- Он тонко улавливает эмоции и читает мысли.
- Вот засада! Мне ж хана! Нельзя слушать мои мысли! Вон милорд от них чуть с ума не сошёл. А я не умею их контролировать.
- Да не переживай ты так, никто не умеет. Нужно специальным заклинанием закрываться.
- Меня срочно надо закрыть на месяц или два, а лучше навсегда, до самой смерти.
Мысль о смерти снова накатила, и под ложечкой мерзко засосало. Я весело хлопнула в ладоши.
- Ну раз всё уже померяли, давайте допьём уже и пойдём собираться. Мирре больше не наливать, а то она мои панталоны в ящике не найдёт.
Мы выпили ещё по одной. Я поцеловала Лейну, завтра утром перед всеми это будет делать неэтично. Её Высочество лезет лобызать помощницу кухарки. И мы с Миррой нестройным шагом двинулись в спальню на сборы.
Я собралась быстро. Мой рюкзак был и так в состоянии постоянной готовности. Я просто сунула туда свои мазючки, книжку про местную фауну, ну и другие мелочи.
Мирра же, недолго думая, просто свалила все мои вещи в сундук. Ну что ж, правильное решение. Точно ничего не забудем. Потом снова припёрлись орки и давай таскать воду в ванну. Мирра помогла мне вымыться и высушить волосы. Эйнара же отправили принимать ванну в соседнюю спальню. Надо отдать ему должное, он ни взглядом, ни вздохом, ни даже своей пресловутой бровью не показал никакого недовольства.
Я, то ли от алкоголя, то ли от пережитых волнений провалилась в сон, как только коснулась подушки.
И снова мы бежим по лесу. Я на руках у светловолосой молодой женщины. Я знаю, что это моя мать. Она остановилась передохнуть и опустила меня на землю. Я слышу её слова:
- Ана, доченька, стой здесь, только никуда не уходи, обещаешь?
Но мне просто невозможно хочется пить, так сильно, что мысль о воде стала доминантной. Я вижу огромный лист, наполненный живительной влагой, совсем недалеко, всего в нескольких метрах от дерева, за которым я спрятана. Я делаю несколько шагов в его направлении, оглядываюсь – ничего подозрительного. И хотя страх меня не отпускает, подхожу к листу и начинаю судорожно пить. Ко мне подбегает обеспокоенная мать, берет на руки и почему-то сразу роняет на землю. Я сижу на коленях и наблюдаю снизу, как женщина передо мной раскачивается, схватившись руками за горло, а потом падает. И тут я вижу Его. Мерзкое чудовище с чёрными глазницами вместо глаз, приоткрытой пастью и обнажившимися длинными зубами-иглами. Оно стоит напротив и втягивает ноздрями воздух. И я понимаю, что эта тварь только что убила мою мать. Я поднимаюсь на ноги, и, вместо положенного маленькому ребёнку чувства страха, у меня внутри начинает нарастать дикая неконтролируемая ярость. Нечеловеческий крик, пронзительный и звонкий, вырывается из моего горла. Чёрная тварь зажимает руками уши, а я продолжаю кричать и вижу, как вокруг гнутся деревья, а воздух начинает закручиваться вокруг меня в серую воронку. Последнее, что я помню, это разлетевшаяся на куски уродливая зубастая голова.