С наигранно тяжелым вздохом Тарион взялся за вилку и в два счета разделался с порцией омлета, из дюжины яиц не меньше, горкой бекона и запил стаканом сока. Эгвин торжествующе улыбалась, держа в руках крохотную чашечку из белого фарфора.
Джайна решила, что сходит с ума.
— У мальчика завидный аппетит, — изрекла Эгвин, — и это точно не в мать. Джайна, ты голодна?
— Не утруждайте себя…
Эгвин закатила глаза.
— Неужели ты думаешь, что мне нужно стоять у плиты? Только скажи, и магия сделает все за меня.
— Я не съем ни кусочка, пока не узнаю, что это за место? Почему здесь Тарион? И вы? И я?
— Начну с конца. Тебе идет новая прическа.
— Э-э-э… Спасибо, но хотелось бы ближе к делу.
— Конечно. Что это за место, я и сама до конца не разобралась, а в двух словах этого не объяснишь. Здесь неплохо кормят, это уж точно.
— Мне не до шуток, магна Эгвин.
— Вижу. Джайна, ты оказалась на грани жизни и смерти. Когда я дарила тебе силу, то очень надеялась, что до этого не дойдет. При рождении Тариона — мой дар помог, и ты выкарабкалась. А вот с тварями Н-Зота тебе повезло меньше.
— Одна из них укусила меня.
— Я знаю, — кивнула Эгвин. — Тарион рассказал мне. Но ты не умерла, а оказалась здесь. Другие, чей магический дар оказался слабее, погибли сразу же.
— И за это я тоже должна благодарить вас и ваш дар?
— Скорей всего, да. Хочешь кофе?
— Нет, спасибо. Теперь разберемся с тобой, Тарион, — Джайна обернулась к сыну.
— Джайна, ради Титанов, — проворчала Эгвин, — это не экзамен в Даларане. Тем более, мальчику пора идти.
— Прости, мама, но магна Эгвин права, — пробормотал Тарион, поднимаясь.
Джайна вскочила следом.
— Что? Куда идти? Тарион…
Тарион взял ее за руки и улыбнулся своей искренней, озорной улыбкой.
— Отец нашел противоядие, мама. Он сейчас там, рядом с тобой. И он…
Тарион на миг отвел от нее взгляд в сторону, словно подбирая слова… Но он не вспоминал нужные слова, поняла Джайна, вовсе нет. Стоя рядом с ней, в этот же миг он оказался там, рядом с отцом, и когда рассказывал, что происходит в мире живых, он доподлинно знал. Потому что видел собственными глазами.
Тарион вновь поглядел на Джайну, и его глаза обрели кристальную прозрачность, хотя за миг до этого потемнели словно небо перед грозой.
— Да, он разобрался с противоядием, — добавил он смущенно.
Должно быть, было что-то еще, о чем Тарион попросту не решился рассказать ей. Нелтарион сейчас там, рядом с ней. А значит, может быть…
— Он вспомнил нас, мама, ты права, — тут же произнес Тарион. — Ой, прости, я не должен был читать твои мысли.
Джайна сглотнула. Покосилась на Эгвин, которая развела руками, мол, что с него возьмешь, и снова поглядела на сына.
— Но что будет с тобой, Тарион?
— Со мной? — удивился он. — А что со мной может случиться?
Эгвин тоже хмыкнула, словно Джайна произнесла какую-то понятную им двоим с Тарионом шутку, потому что Джайне, в отличие от них, совсем не хотелось смеяться.
— Я должен идти, — повторил Тарион. — Хорошо, что ты здесь, но я надеюсь, что ты скоро вернешься в мир живых. Пока, мама.
— Тарион! — крикнула Джайна.
Но он исчез. Еще секунду назад она держала его за руку, а теперь его нет. Только плясали в луче света потревоженные пылинки.
Звякнула фарфоровая чашечка, соприкоснувшись с такой же маленькой, ей под стать, тарелочкой.
— Присядь, Джайна, — сказала Эгвин. — Теперь мы можем поговорить серьезно.
— Хвала Титанам, — выдохнула Джайна, рухнув на стул Тариона. — Хватит говорить загадками, прошу вас. Объясните еще раз, что это за место и как мне отсюда выбраться?
— Я прозвала его полумиром. Как я тебе уже говорила, это тонкая грань между жизнью и смертью. Те, кто обладают сильным даром, способны задержаться здесь прежде, чем они сгинут в Круговерти Пустоты. Твое тело осталось в настоящем мире, в Гранатовом Редуте, как мне сказал Тарион. И если он был прав, и Нелтарион действительно нашел противоядие, то твоя душа и тело снова воссоединяться. Если же нет… Какое-то время ты продержишься здесь, но сколько — знаешь только ты сама. Зависит только от твоих магических способностей. Как я уже говорила, чудо, что ты вообще попала сюда, а не умерла сразу.Я почти уверена, что в этом тебе помог мой дар. Скажи, ты не замечала после, что степень доступной тебе магии возросла?
Джайна вспомнила о культисте, огненном шаре и его страхе, что она пыталась убить его. Потом о том, как она уничтожала мирмидонов в Пандарии, когда вместо одной ледяной стрелы в цель летело за раз по нескольку.
— Похоже, что так, — кивнула Джайна.
— Ты действительно стала сильнее, — серьезно ответила Эгвин, — ведь я разделила с тобой почти все свои способности.
— Почему вы решились спасти меня? В чем ваша польза?
— Ну, во-первых, я вообще не была уверена, что смогу тебе помочь. Во-вторых, было жаль смотреть на Тариона, когда он появился в Тераморе, ведь он винил себя в твоей гибели. И я решила рискнуть. А еще, уже тогда в Тераморе, меня стало терзать кое-какое предчувствие… Но я ведь дала Даларану слово, что отошла от всяких дел, связанных с Хранителем Тирисфаля и борьбой с демонами, и что буду доживать свой век тихо-мирно в Тераморе, наставляя тебя на путь истинный.
— Хотите сказать, что Азерот может ожидать пришествие демонов? Нам не хватало только этого.
Эгвин хмыкнула.
— Это лишь неясные предчувствия, — сказала она. — Возможно, пройдет не одно столетие прежде, чем Пылающий Легион заявит о себе.
— Вы инсценировали свою гибель и все это только ради того, чтобы не нарушать обещания?
— Так ведь это гораздо проще, чем объяснить дотошному даларанскому Совету Шести, почему я вдруг решила пойти на попятную, — улыбнулась Эгвин. — Большую часть своих сил я отдала тебе, о чем не жалею, и так попала в этот полумир, где ничто не мешает мне ощущать малейшие колебания магии Азерота. Ты ведь помнишь, что для призыва демонов требуется много, очень много магии.
— Странно, что именно сейчас и пробудила эта тварь из Грим-Батола… Зот-Оммог, как сказал Тарион. Ему ведь тоже нужна магия.
— Возможно, в этом и нет ничего странного, Джайна, — заметила Эгвин. — Чутье меня еще никогда не подводило.
— Но как же вы собираетесь выбираться отсюда, если очутились здесь добровольно?
— Отмечу не без лишней скромности, что я сильный маг, Джайна, и если два года назад я отдала тебе большую часть своих сил, то это не значит, что к этому дню они все еще не вернулись ко мне.
— А я могла бы… покинуть этот полумир сама? Только с помощью магии и не рассчитывая на помощь извне?
— Вряд ли. Ты не ушла добровольно в магию, как я. Для начала нужно, чтобы твоя кровь очистилась от яда.
— Ладно, — протянула Джайна, — а как здесь очутился Тарион?
Эгвин снисходительно покачала головой.
— Джайна, Тарион стал значимой частью этого мира. Ему многое доступно и он может быть где угодно, но он еще только этому учится. Как, например, не читать без спросу чужие мысли. С этим у него пока плохо, как ты заметила. Джайна, позволь спросить, если ты вернешься в мир живых, что ты намерена делать дальше?
— Вы о чем?
— О тебе и Аспекте Земли, разумеется.
— Если вернусь… Ну что же, посмотрим…
— И как долго ты собираешься на него смотреть? — не отступала Хранительница Тирисфаля. — Он-то бессмертен. Он в буквальном смысле может смотреть на тебя целую вечность.
— И что же? Мне обязательно решать сейчас?
— Он силен, опасен и, как и несколько лет назад, он вновь может стать причиной твоей гибели. Ты не думала об этом?
— Нет, я не думала об этом! Едва узнав, что он вообще жив, я, как видите, почти умерла!
Ее крик прозвенел в полнейшей тишине. Джайна покачала головой.
— Простите, — добавила она тише.
Эгвин кивнула, очевидно, в знак того, что принимает ее извинения и сказала:
— По правде сказать, тебе не за что извиняться. Ваши отношения не мое дело… Просто… Понимаешь, стоило Тариону заикнуться об отце, как твои глаза загорелись, как дюжина свечей в Соборе Света. Вы должны были дать жизнь Тариону, но стоит ли вам держаться друг друга? Это тяжело, но необходимо. Для тебя жизненно необходимо. Подумай об этом.