— Отпустите меня, и у вас будет еще лучшая служанка.
— Отпустить? — его смех гремел, как осколки стекла по камню. — И лишить себя удовольствия? Я ждал этого момента с предвкушением, — он вытащил длинный узкий кинжал, сверкающий в свете свечи. — Хватит объяснений. Я начинаю.
При виде кинжала я ощутила злость. Как он смел своей силой портить жизни многих? Я подумала об Эше в камере. Как Слейерт посмел взять его в плен? Как он посмел причинять страдания моему любимому? Гнев пылал во мне.
Слейерт поднес клинок к моему лбу, моя невидимая ярость оттолкнула нож. Не очень сильно, но Слейерт сбился. Он замер и смотрел на меня.
— Думаешь, ты остановишь меня магией? Ты — как ребенок, который еще не научился ходить, — он поднес нож к моему лицу.
Я снова направила гнев, но в этот раз он столкнулся с сопротивлением. Наши разумы бились за власть над кинжалом, словно руками сражались равные противники. Его ладонь дрожала, он боролся с моей силой.
Я не сдавалась, хотя он пытался считать меня ребенком. Когда Феллстоун бился со мной за власть над Жуткой костью, это я победила и бросила палочку в огонь. Это придало мне уверенности. Я могла победить.
Кинжал выскользнул из ладони Слейерта и застучал по каменному полу. Он поднял нож и уставился на него.
— Решила, что ты умная, — сказал он, — но есть другие способы. Я могу дать тебе сонное зелье, и ты не будешь сопротивляться. Но это будет не так приятно.
Он отошел и махнул рукой.
— Эш Кемп, появись! — Эш тут же появился перед нами, сидя на полу, где я его видела.
— Эш! — я невольно позвала его в ужасе, хотя было бы мудрее сделать вид, что он ничего для меня не значил. Но он меня не слышал. Он смотрел вдаль, словно не видел нас.
— Он не тут, — сказал Слейерт. — Он ждет в камере с остальными, кого превратят в свинов.
Я прикусила губу, сдерживая чувства.
— Он — просто мальчик из моей деревни. Почему вы его выделили?
— Я не собираюсь делиться с тобой тайнами, — сказал он.
Но ответ пришел ко мне. Маргарита. Она видела меня с ним в саду в Фейрлейс. Она могла сказать Слейерту, что Эш для меня значил. Он, скорее всего, послал ее за Эшем в Блэкгров. Она причинила мне еще больше неприятностей. Она пыталась убить Кальдера, доставила меня к королю, но тут предала хуже всего, ведь она была виновата в плене Эша.
— Отпусти его. Он ничего не сделал, — сказала я.
— Да? Он выбрался этой ночью из своей камеры. Все, кто пытаются сбежать, так наказываются.
— Освободи его и меня, и я буду сотрудничать. Я буду твоим регентом в Фейрлейс. Я сделаю, что попросишь.
— Хорошо. Я продолжу.
— Нет! — сказала я. — Тебе не нужно уничтожать мое лицо. Даю слово, если отпустишь нас обоих, я буду слушаться.
Он рассмеялся мне в лицо жутким звуком.
— У меня другое предложение. Не вмешивайся в то, что я собираюсь сделать, и твой юноша не станет наполовину кабаном.
Я не сразу ответила, отчаянно размышляла. Если я поддамся его ножу, я не сбегу от его контроля.
— Вижу, ты все еще упрямишься, — он прошел к камину и поднял ветку из груды рядом с ним. Он поднес ветку к огню, и верх загорелся, как факел.
Я думала, что он использует факел против меня, хотя я не знала, чем огонь мог ему помочь. Но он прошел туда, где на полу сидело изображение Эша, и прижал факел к его животу.
Эш закричал от боли и вскочил, словно пытался сбежать от жара. Но он был прикован к стене и не мог уйти далеко. Хоть это был не настоящий он, я не сомневалась, что он на самом деле ощущал обжигающую боль. Его лицо покраснело, пот проступил на лбу. Он толкал руками горящую палку, которая была невидимой для него.
— Хватит! Прекрати! — я билась в оковах. Смотреть было пыткой.
Слейерт отодвинул факел.
— Ты готова сотрудничать?
Слезы лились из моих глаз. Я не могла допустить страданий Эша. Придется подчиниться. Все было кончено. Я зря сюда пришла. Я стану марионеткой Слейерта, мне придется совершать зло. Может, я стану как Рэтчер, начну радоваться злобным поступкам.
Я не верила Слейерту. Он сделает Эша свином, несмотря на обещания мне, как только закончит резать мое лицо. И Кальдера поймают и подвергнут тому же, чему и Эша. Мы провалились и подвели Вилдерин.
Слейерт потушил факел, а с ним погасли и остатки надежды во мне.
26
Эш
Эш лежал на земле, хватая ртом воздух. Его живот еще горел, но не так, как до этого, словно невидимая раскаленная наковальня прижалась к нему. Он подавил желание закричать, пока извивался, пытаясь избежать жара. Если ощущение вернется, он не знал, выдержит ли это.