«Началось» — пронеслось в моей голове.
****
Август Бертоцци был раздражён и даже не пытался скрывать этого. «Всё-таки было ошибкой делать начальником лагеря этого психа» — думал он. — «Ведь знал же, что когда-нибудь случится ЧП наподобие этого.» Но надо отдать ему должное: шесть лет было тихо и спокойно, видимо, доктор потерял бдительность. Эх, придётся досконально разбираться в причинах. То, что это был несчастный случай, он не верил ни на минуту, он уже получил рапорт от патологоанатома — парень был порот, и пороли его так, что остались на спине рубцы. А тут ещё и начальник охраны взял да исчез. Он покосился на рядом сидящего доктора: «Нет, надо сворачивать лавочку, подчистить всё, доктора хватит инфаркт, а детей постепенно вернуть в Империю». О чём думал доктор, нам неизвестно, но вид он имел удручённый, он понимал, что где-то недоглядел, и чувствовал, что прямо сейчас решается его судьба. Однако в нём ещё теплилась надежда, что специалисты такого уровня всегда будут востребованы. Тем временем кортеж подъехал к воротам лагеря.
****
Я вышел на середину площади и оглядел собравшихся на ней детей. Чуть в стороне стоял десяток охранников, но не получив чётких указаний, они не знали, что нужно предпринять.
«С охраной проблем не будет, струсят.» — решил я.
Ирония заключалась в том, что, стирая личность детей и превращая их в покорных рабов, доктор тем самым ослаблял охрану. Эти охранники привыкли к молчаливой покорности и никогда раньше не видели массового сопротивления. Настоящий охранник должен постоянно тренироваться и быть готовым к любому развитию событий. А эти? Эти больше походили на пионервожатых, чем на охранников.
— Значит так, красиво говорить я не умею и ничего обещать не буду, — начал я свою речь, обратившись к детям. — Но сегодня я могу дать вам шанс. Шанс на то, чтобы вспомнить, какими вы были до того момента, как попали сюда. Вы были людьми. Не омегами, дельтами и другими буквами алфавита, а именно людьми с нормальными именами. Но все это будет зависеть от вас. Тот, кто хочет остаться рабом, может спокойно вернуться в свою клетку, но тот, кто хочет стать свободным человеком, остаётся здесь.
— Эй, омега! — крикнул один из охранников.
— Меня зовут Патрик, — добавив максимальное усиление в голос, прогремел я на всю площадь. — Это не ваша война, идите отсюда.
И о, чудо : охранники повертели головами и начали расходиться. Это стало переломным моментом, дети оживились и подошли ко мне.
****
— Это что такое? — выйдя из машины, строго спросил Август Бертоцци.
Прямо над центральными воротами лагеря красовался плакат, на котором красной краской было написано: "Добро пожаловать в Ад!" Надпись была выполнена в таком стиле, что казалось, капли крови стекают с букв. Ко всему прочему на земле под плакатом разлили красную краску, выглядело это как лужа крови.
— Виктор, ты можешь мне объяснить, что это за перформанс такой? — повторил свой вопрос Август.
Доктор Гарсия лишь сглотнул и пожалел, что не убил тогда этого чертового парня. «Почему не вмешались охранники?» — пронеслось у него в голове. — «Может, они с ним заодно? Что же их ждет внутри лагеря?»
Недождавшись ответа, Август шагнул внутрь лагеря и чуть не был сбит с ног пробежавшей мимо него свиньей. На боку свиньи красовалась греческая буква омега.
«Однако,» — подумал господин Бертоцци. — «Похоже, доктор свихнулся совсем.» Он сделал знак охране подойти к нему.
«С охраной как-то поспокойнее,» — решил он.
Виктор Гарсия никак не реагировал. Он открыл рот и смотрел, что творится внутри лагеря. А там проходило веселье. Кто-то открыл свинарник и выпустил свиней наружу, и сейчас вечноголодные животные рыскали по всему лагерю в поисках пропитания. На каждой свинье красной краской была нарисована греческая буква. Слева послышался грохот, все повернули головы в сторону звука. Трое свиней скооперировались и перевернули мусорный контейнер, а сейчас к нему бежало не меньше десяти сородичей. Аккуратные клумбы с цветами оказались полностью затоптанными животными. Совсем маленькие поросята плескались в фонтане, поднимая кучу брызг. Август Бертоцци сделал знак, и охранники накинули на себя доспех духа, и взяв своего господина в кольцо, и осторожно двинулись в глубь лагеря.