Правда, с каждой новой тирадой отыгрывать самого себя тринадцатилетней давности почему-то становилось все тяжелее и противнее. Пристрелить бы это уродливое существо, избавить от мучений. Кажется, надо было и впрямь влезть в его шкуру вторично, чтобы осознать такую простую вещь: это больше не я.
И все же в результате будущий гонорар за песни в руинах нанимаемому «ансамблю» подняли до трехсот пятидесяти золотых, ну и в довесок пригрозили сгноить в тюрьме в случае отказа. На это мятежный песнопевец уже не нашел чем возразить.
Зато не преминул оторваться по полной, будучи наконец выпущенным на свободу. Дурить так дурить по-черному!
—Как насчет пойти и пропить аванс, красавчики? — голосом дьявола-искусителя начал он. — Знаю отличное место, могу показать.
Флэгг демонстративно сглотнул (по квенте любовь к спиртным напиткам была его так и непобежденной слабостью):
—Леди… — Он снова на минуту вышел из роли и пояснил: — Короче, Дэн, мой всратый паладин считает твоего персонажа женщиной, все претензии к нему, он тупой, у него интеллект десять. Леди… Полагаю, мы будем вынуждены отклонить ваше любезное предложение, нас всех ждет великая и священная миссия, и мы не можем тратить время и ресурсы…
Киэнн откровенно состроил глазки, Флэгг дико заржал.
—Да ладно тебе, пупсик! Миссия не вервольф, в Тетирский лес не убежит. — И перешел на томный шепот: — Может быть, это в последний раз…
—Я за! — тут же радостно подпрыгнула Тауриэль. — Тут у вас та-а-ак интересно, столько всего… необычного, восхитительного, волнующего! Я уже пробовала вашу еду — она совсем не такая гадкая, как у дроу… Я хочу сказать, она очень даже не гадкая, она… Как это сказать? А еще у вас есть вино! Оно такое…
—Не гадкое, — снова обворожительно улыбнулся Киэнн. И многообещающе добавил: — Я тебе, малышка, еще не то покажу.
—Не-не-не! — отмахнулся Ватсон. — Никакой попойки! Я за здоровый образ жизни. Я и так эту... утреннюю пробежку пропустил.
Пит уже привычно стукнул кулаком по столу:
—Глупые наземные! Нам нужно прежде всего запастись добротным снаряжением и провизией, путь неблизкий! Топоры получше наточить, или что у вас там?
—Заточить что-нибудь определенно не помешало бы, — ухмыльнулся Киэнн. — А также обмыть и прочистить.
Но потом все же согласился на небольшой шопинг, и компания направилась в магическую лавку Променада Вокин. Где внезапно грохнула почти все сбережения вместе с авансом Ордена на «смертельно нужный» амулет в виде золотого жука-скарабея с крыльями Маат — по отчаянным заверениям Напанеля, только он мог защитить их от жутких вампиров, с которыми они всенепременно встретятся, а критический бросок на убеждение поставил в этом вопросе жирную точку. По счастью, Напанель выбил из лавочника немалую скидку, пустив в ход простенькое заклинание, которое придало легендарной вещице нетоварный вид и заставило продавца на время поверить, что предмет поврежден, позолота потрескалась, а один из бриллиантовых глазков скарабея и вовсе выпал. И на радостях от удачной сделки тут же уломал всех четверых спутников провести остаток, возможно, «последнего дня жизни» в таверне «Пять графинов».
Ну и закончился «последний день» предсказуемо плачевно, поскольку на выпивку потихоньку спустили не только остатки серебра и медяков, но и большую часть экипировки, так удачно раздобытого Скарабея Защиты проиграли в кости, пьяного Заррака обобрали карманники, ввязавшегося в драку Лучано Индиго вышвырнули за дверь, а Хора, Напанель и сэр Каннабис вдруг непостижимым образом оказались все втроем в одной из комнат наверху, закатив шумную оргию, слух о которой очень быстро дошел до Прелатов Ордена. В общем, проснулись на утро уже все пятеро снова за решеткой, каждый с больной головой и, разумеется, без ломаного гроша в кармане. После длительного и сурового разбирательства, дебоширов все-таки отпустили: Каннабису велели замаливать грехи в храме, остальным — в течении суток выплатить штраф общей суммой в девяносто золотых, и никакие протесты и апелляции Совет на этот раз рассматривать не собирался.