С его слов, он был учеником Лайла Коннелли - подозреваемого по одному из первых дел, над которым я работал вместе с Сэди. Похоже, Саймон выучил пару уроков своего наставника. Я полностью положился на психологический портрет Коннелли, который предоставила Сэди, потому что сам не имел доступа к этому человеку. Если бы не это обстоятельство, я не смог бы смириться с тем, как все закончилось. Во время расследования я чувствовал, что упускаю нечто важное. Мне был нужен недостающий элемент, точный и понятный, чтобы благополучно закрыть дело.
Но этого элемента не было.
И причина этому - я.
Если задуматься и попытаться докопаться до истины, мне необходимо четко осознать свою роль в этих событиях.
Мы сделали все, что было в наших силах, чтобы спасти Эйвери Джонсон. Даже я. Я заключил сделку с самим собой в ночь, когда преследовал Сэди до мемориала. Я предвидел возможные последствия этого решения. Я видел их, но отмахнулся.
Я принял верное решение. По крайней мере, я сделал все, чтобы защитить и присмотреть за Сэди - моей напарницей.
Господи. Я провел ладонями по лицу, оперся локтями на рабочий стол и уставился на маркерную доску на противоположной стене кабинета. Напротив меня висели фотографии недавних жестоких нападений. На одной из них было изображено женское лицо, избитое настолько, что опознание было невозможным.
По всей видимости, массовые убийства открыли ящик Пандоры и спровоцировали волну неконтролируемого хаоса в Арлингтоне. Это можно сравнить разве что с разверзнувшимися вратами ада, из которых выходят больные ублюдки, желающие продолжить, а может, даже и переплюнуть уже совершенные жесточайшие убийства.
Клянусь, где-то существует подпольный клуб, в котором собираются все эти уроды. Группа психопатов, которая вертится вокруг, решая, куда нанести следующий удар.
И теперь их цель - Арлингтон.
Боковым зрением я заметил джинсовую куртку. Против воли моя голова и шея начали поворачиваться, а глаза изучать пространство, в надежде заметить изящную фигуру Сэди. Но я тут же вспоминаю, что её нет в офисе.
Мой взгляд упал на одного из аналитиков. Она выплыла из своей рабочей зоны, покачивая бедрами. Это не Сэди. Это не моя напарница.
Уже поздно. Мой мозг перегружен. Пора уходить, но единственное место, где я хочу сейчас находиться, для меня теперь закрыто. У меня больше нет поводов посещать Эйвери. Облажавшись по полной, я мог крепко заснуть только рядом с ней, приглядывая за ней в больничной палате.
Разве я не больной ублюдок, раз мечтаю, чтобы она знала о том, что я был с ней все это время? По всей видимости, она восстанавливается с невероятной скоростью. Она даже вышла на работу так поспешно, словно её никогда не похищал один из ее помощников. Увы, я нужен Эйвери немногим больше, чем Сэди. Надо найти себе хобби. Или завести питомца.
Блять.
Я начал убирать ноутбук, когда мимо моей двери промелькнули светлые волосы. Эйвери.
Я просмотрел файлы на своем столе, пытаясь найти хоть что-нибудь, что даст мне повод пойти за ней, но ничего не нашел. Я откинулся на спинку кресла и уставился на девушку. Блондинка разговаривала с Карсоном, и это была не Эйвери. Но мой член этого еще не понял и продолжал подниматься. Как же это бесит… Я закрыл глаза и, несмотря на все попытки отвлечься, представил образ Эйвери во время нашей последней встречи.
Её руки были в боковых карманах джинсов… белый халат, расстегнутый спереди, позволял увидеть белую футболку, плотно облегавшую грудь… Превосходные округлости… Торчащие соски…
Дерьмо. Мой член просто каменный и невыносимо пульсирует. Я - чертов мазохист, такова правда. Я не лучше тех больных ублюдков, которых ловлю, позволяя себе допускать такие мысли о своей коллеге. Особенно после всего того, что она пережила.
Последнее, что ей нужно, это упертый детектив, снующий вокруг и не предающий значения ее медицинским заключениям. Словно это дерьма кусок.
Раньше все было иначе. Я не уверен, когда все изменилось. Возможно, это произошло, когда я следовал за Сэди в «Логово». Наблюдая, как моя напарница заходит в закрытый клуб для людей с нетрадиционными сексуальными предпочтениями, и представляя, что она там делает или позволяет делать с собой.
Воображение - это адская вещь.
С тех пор для меня все окончательно запуталось. Я знал, что у Сэди было прошлое. Я знал, что из-за этого её пытали. И я чертовски уверен, что она не была той невинной овечкой, какой старалась казаться. Но твою мать – БДСМ-клуб?
И когда она приехала на место преступления в том платье… Блять. Я никогда не был так близок к тому, чтобы поступиться собственными принципами. Но мои попытки самоубеждения в необходимости соблюдения субординации победили.