– Мне не нужно ничего из того, что покупает мой муж, – говорила она Елене. – Уберите это барахло, сожгите его. Делайте с ним все, что угодно. Понятно?
Теперь стало очевидным, куда Елена уносила все подарки Рэйфа. Сюда, в его гардеробную. И сейчас Карин впервые получила возможность рассмотреть, что же он покупал для нее.
Вещи были красивыми и дорогими. Нежный шелк, переливчатый атлас, мягкий кашемир. Руки Карин помимо воли коснулись розово-серебристого платья. И цвет, и покрой были безупречны. Если бы она была Золушкой, собирающейся на бал, она бы выбрала именно его.
Не удержавшись от искушения, Карин сняла наряд с вешалки, приложила к себе, посмотрелась в зеркало и замерла в восхищении. Это был простое и в то же время изысканное платье с глубоким вырезом, на тонких бретелях, с длинной узкой юбкой.
Высвободив одну руку, Карин собрала волосы и подняла их высоко на затылок. Да, именно такую прическу она сделала бы к такому платью, выпустив несколько локонов, чтобы они ниспадали на шею и щеки.
Прикрыв глаза, Карин представила, как выходит из спальни, спускается по лестнице, у подножия которой ее ждет Рэйф. Его глаза темнеют от восхищения и желания, когда он видит ее, он подает ей руку, она протягивает свою, и пальцы их переплетаются.
– Нет!
Этот вскрик вырвался из самого сердца Карин. Она бросила платье на пол, сорвала с вешалок все наряды, купленные Рэйфом для нее…
И нашла то, что нужно. Ярко-зеленый кошмар, который она должна была надеть на свадьбу Фрэнка и Ирис в качестве подружки невесты. Карин прислушалась к себе, ожидая почувствовать боль или злость, но не почувствовала ничего. Как будто все это случилось не с ней, а с кем-то другим.
Ирис прислала ей записку с просьбой вернуть платье, но она не сделала этого. Карин вспомнила, как стояла посреди спальни, читала записку и смотрела на платье.
– Я его купила, – с мрачной решимостью сказала она себе. – Я заплатила за него. И я не откажу себе в удовольствии разрезать этот переливающийся полиэстер на миллион мелких кусочков…
Но тогда она так и не сделала этого, и теперь платье, заботливо упакованное и пересланное ей матерью, пригодилось. Это было не платье, это была воплощенная, кричащая безвкусица. Ей не подходил ни цвет, ни фасон. Эта была самая ужасная вещь, когда-либо принадлежавшая ей.
Сняв платье с вешалки, Карин приложила его к себе и посмотрелась в зеркало. Цвет был отвратительным, золотистые оборки на вороте и подоле прекрасно «сочетались» с золотистыми наконечниками длинноносых зеленых туфель на изогнутом каблуке.
Ирис была в восторге от этого наряда. Она привела Карин в бутик «Прекрасная невеста» в большом торговом комплексе, чтобы та могла повосторгаться изысканным нарядом, выбранным невестой для своих подружек.
– Потрясающе, правда? – без устали спрашивала Ирис с такой искренностью, что Карин сдалась и согласилась, что наряд необычный…
Итак, каков приказ Рэйфа? Что-нибудь длинное и женственное, чтобы он мог продемонстрировать свою собственность во всей красе.
Карин улыбнулась. Платье длинное, а Ирис не сомневалась, что оно очень женственное.
Для мужчины, чье самомнение безгранично, это будет долгий вечер, полный сюрпризов.
Без пяти восемь Карин стояла перед зеркалом. Она выглядела чудовищно. Некоторые платья украшают женщину, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки. Но только не это. Оно было ужасно, чтобы не сказать хуже. С тех пор, как Рэйф привез ее на ранчо, она немного загорела, но блестящая ярко-зеленая ткань превратила ее загар в болезненную желтизну.
Кроме того, этот цвет был просто-таки противопоказан ее волосам. Она намеренно не стала их сушить феном и укладывать, и они свисали вдоль лица тонкими жидкими прядями, что само по себе было некрасиво, а на фоне платья казалось, что она окунула голову в ведро с темно-коричневой краской.
Карин закусила губу и медленно повернулась.
После рождения Эми она поправилась. Она старалась не думать об этом, но несколько раз, одеваясь, не могла не задаться вопросом, как бы воспринял это Рэйф, помнит ли он, какой она была той ночью… Ее бедра стали заметно шире, грудь более полной. Вряд ли, конечно, он когда-нибудь это увидит, но такие мысли приходили ей в голову.
Но в этом платье она выглядела не просто немного полнее, она была похожа на сардельку. И ты хочешь, чтобы Рэйф увидел тебя такой! Ее муж был бесспорно красивым мужчиной. Он мог иметь любую женщину, но выбрал ее…
Карин стиснула зубы.
Неправда! Он не выбирал ее! Просто ситуация вынудила его сделать это. Если бы она не забеременела, если бы не его своеобразное латиноамериканское чувство долга и чести, она бы больше никогда его не увидела.
И понимание этого причиняло Карин боль. Долгими душными ночами, лежа в своей постели, она представляла, что бы было, если бы Рэйф пришел к ней. Пришел, потому что хотел ее, любил ее…
Стон отчаяния сорвался с губ Карин, и она прижала руку ко рту. О чем, черт побери, она только думает? Рэйф не хочет и не любит ее. Он считает ее своей собственностью, но после сегодняшнего вечера он еще хорошо подумает, нужно ли ему и это. Карин направилась в ванную. Елена, или может Жуан, аккуратно расставили ее косметику с одной стороны огромного мраморного туалетного столика. Она открыла все имеющиеся тюбики и баночки, и нанесла на лицо содержимое каждого из них. Намазав побольше туши на ресницы, чтобы те слиплись в несколько острых пик, Карин взяла самую яркую красную помаду.
Отступив на шаг, она оценила дело рук своих. – Прекрасно, – прошептала она, и прежде, чем храбрость покинула ее, решительно выключила свет, открыла дверь и вышла в холл. До нее сразу долетел звук голосов, смех и мягкая музыка. Гости Рэйфа уже приехали. Сердце Карин сжалось от дурного предчувствия. Столь ли удачен ее план опозорить и унизить Рэйфа?
Было еще не поздно смыть косметику, причесать волосы и переодеться во что-нибудь действительно красивое и женственное, что вызовет на его лице улыбку удовольствия, а в глазах желание, как это было в ту далекую ночь…
Карин сглотнула и сделала несколько вдохов-выдохов. Та ночь в далеком прошлом. Она забеременела от Рэйфа, родила его дочь, и только по этой причине он сейчас с ней, шантажом вынудив ее выйти за него замуж, но она не позволит превратить себя в рабыню.
Глаза Карин сузились. Она поправила оборки на вороте платья, одернула юбку и стала спускаться по лестнице.
Ей не нужен Рэйф, она не любит его, она не хочет оставаться замужем за ним. Если повезет, сегодня вечером он тоже не захочет, чтобы она оставалась его женой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Где же Карин?
Рэйф сделал глоток вина и посмотрел на часы. Уже была почти половина девятого, и гости давно прибыли – его ближайшие соседи и Клаудия со своим очередным любовником, которые, как оказалось, как раз приехали на уикенд к Изабелле и Луису да Соуза.
Не было только его жены.
– Где она, дорогой? – сразу же спросила Клаудия, войдя в дом.
– Наводит красоту для молодого мужа, – подал голос ее сопровождающий.
– Я уверена, что она красива и без ухищрений. Такой мужчина, как Рэйф, не согласился бы на меньшее, – пошутила Изабелла, и все рассмеялись.
Все говорили по-английски из уважения к Карин, но где же она сама, черт возьми? Рэйф понимал, что глупо так нервничать, и все-таки нервничал. Да, он принял решение относительно этой вечеринки в порыве гнева, но его друзья впервые должны были встретиться с его женой.
Его жена. Он испытывал странное чувство, думая так о Карин.
Рэйф снова поднес бокал ко рту. Клаудия пошутила, и все засмеялись. Он тоже улыбнулся, хотя не слышал ни слова. Он ни о чем не мог думать, кроме как о Карин, как она возьмет его под руку и он представит друзьям свою жену.