Наконец преподобный отец вперил в них свой сумасшедший взор с таким напряженным выражением лица, что Линда вздрогнула.
— Объявляю вас мужем и женой, — кратко объявил он. — Целуйте невесту.
Линда вся сжалась, собралась возражать, когда новоиспеченный муж прикоснулся к ней, но, задохнувшись от волнения, не смогла вымолвить ни слова и тут же оказалась в его объятиях.
— Вы слышали, что сказал священник? — Грэг нагнулся к ней и быстро нашел ее губы.
Поцелуй был всего лишь частью ритуала, но вышло совсем иначе. Он накрыл ее рот своими теплыми, мягкими и настойчивыми губами. Казалось, его поцелуй вобрал в себя весь жар алабамского полдня. Запах созревающих полей и цветущей жимолости кружили Линде голову.
Его руки крепко сжимали ее, не отпуская. Его объятия были сильными, уверенными, но удивительно бережными.
У Линды вырвался непроизвольный вздох удовольствия. Он тут же воспользовался этим и попытался более интимно овладеть ее ртом, не в силах сдержать подобного же вздоха.
— Аминь, — сказал священник. — Теперь можете мне заплатить.
— Слышали, миссис Хьюстон? — выдохнул Грэг прямо ей в губы. — Пора платить. Оказывается, у всего есть своя цена.
Линда внезапно вернулась на землю. Слова «миссис Хьюстон», произнесенные хрипловатым насмешливым голосом, потрясли ее. Она с тревогой посмотрела на стоящего рядом мужчину. На его лице сияла самодовольная ироничная улыбка.
Он забавлялся, и она в ужасе поняла почему. Потому что он ее целовал и ей нравилось, как он это делал. Тем же образом, каким он околдовал ее сына и даже кота, ему удалось — моментально — околдовать и ее.
Он порылся в кармане, вытащил бумажник и вложил в довольно грязную руку священника стодолларовую бумажку. Затем повернулся к Шейну, который пристально разглядывал свинью, прищурив глаза.
— Эй, свидетель, — лениво позвал его Грэг. — Ты что-нибудь засвидетельствовал?
— Практически ничего, — ответил тот, не отрывая взгляда от свиньи. — Я наблюдал за этим животным. У нее самые злобные глаза из всех, которые я когда-либо видел. В ней определенно есть что-то сверхъестественное.
Рейнбау почесал свою голую подмышку и посмотрел сначала на свинью, потом на Шейна.
— Вы вполне могли знать друг друга в предыдущей жизни, — предположил он. — Знаете, это иногда случается.
— Видимо, так, — пробормотал Шейн.
Грэгу пришлось буквально тащить его к машине. Он всю дорогу хмуро оборачивался на свинью.
Другой рукой Грэг держал большой арбуз — свадебный подарок от священника.
— Разве ты не собираешься хотя бы поздравить нас? — спросил он приятеля.
— С чем? — Шейн был явно озадачен.
— С браком.
— Брак не есть основание для поздравлений, — сказал Шейн, затем зевнул. — Это только основание для развода.
Они остановились в близлежащем городке, чтобы передать по телеграфу заверенную копию брачной лицензии Бадави, в его отель в Нью-Йорке.
— Вот так, — сказал Грэг. — Это должно убедить старика.
Линду раздражал цинизм и абсурдность всего происходящего.
Меня притащили сюда и выдали замуж прямо на поле с арбузами, с горечью думала она. Священником был старый хиппи, а единственный свидетель провел всю церемонию, играя в «гляделки» со свиньей. И все это только потому, что некто верит, что нашими судьбами управляют звезды. С чем и поздравляю вас, миссис Хьюстон.
Добро пожаловать в сумасшедший дом.
Когда «новобрачные» добрались до виллы, Томми и Сарра смотрели телевизор и доедали сливочное мороженое с фруктами. Рядом с ними спал, свернувшись клубком, Бозо.
Линда попросила Сарру пройти с ней в соседнюю комнату, а Грэг остался, чтобы составить компанию Томми.
Как только Линда захлопнула за собой дверь, она бессильно прислонилась к стене и схватилась руками за голову. Сарра не сразу заметила ее состояние.
— Посмотри на эту комнату, — сказала она, жадно разглядывая ее. — Это не дом, а дворец Удовольствий. Слава Богу, что ты вернулась. А то я здесь каждый час набираю по фунту лишнего веса.
— Сарра, как ты думаешь? — Линда глубоко вздохнула. — Ты не могла бы остаться здесь подольше? Нам с Томми, видимо, придется здесь пожить… я пока не знаю сколько времени. Мне… мне нужна компаньонка. Я и Грэг Хьюстон… мы сегодня поженились.
— Вы… что?! — Сарра в ужасе всплеснула руками.
Линда постаралась ей все объяснить, несмотря на то, что подруга без конца перебивала ее своими вопросами и восклицаниями.
Наконец она уселась в кресло, качая головой.
— Значит, он хочет снести наши дома, а мы пока можем пожить здесь? Это все так путано. Ну, конечно, я не могу оставить тебя одну в беде. И потом — куда же мне теперь ехать? Давай назло ему поселимся здесь навсегда и в отместку съедим всю его еду. Правда, я уже слышу, как черти в аду радуются: Сарра Голдман скоро будет весить сто килограммов.