– Не твоего ума дело! – прошипел в ответ. – Не отшельнику из клана мне указывать. Спрашиваю еще раз, что тебе нужно?
По лицу Вириана скользнул хищный оскал. Ему нравилось выводить братца из себя. Прям, как в старые времена.
– Хочу попросить об услуге… отдай мне Нарину, – брови Канана удивлённо поползли вверх.
– С какой это стати? И с чего вдруг интерес? – он сел на трон и скрестил руки на груди. Пальцы от напряжения впились в плечи. Происходящее ему нравилось все меньше и меньше, в душе снова закипал гнев. Его ненавистный родственник склонился к нему и проговорил приторно–сладким голосом:
– Знаешь, у нее чудесный вкус крови… Нарина – моя добыча. Однажды я пленил ее, но она оказалась смышленой и сбежала, – охотник блаженно прикрыл глаза. А вот, когда открыл – они пылали лавой. – Поэтому отдай мне мою добычу!
Канан молчал. Мысли хаотично роились в голове, ища выход.
– Нет. С чего это я должен отдать тебе свою игрушку, ммм? – его взгляд заледенел: «Те раны, они от твоего меча, ублюдок!»
– Игрушка… Хм, тогда я скажу тебе вот что: ты – не удержишь её. Она сама уйдет. Нарина свободолюбивая девочка. А я подожду… – Вириан ушел, но его слова ещё долго эхом отдавались в голове правителя.
***
Когда невольница очнулась, в «темнице» охотника не наблюдалось. На тумбе догорали остатки свечей, и комнату постепенно окутывал мрак. Не воспользоваться таким шансом было глупо. Даже если Вириан её потом и поймает, то она погибнет, сопротивляясь ему. Встав, осторожно прокралась к двери, прижалась к косяку, закрыла глаза и прислушалась. По ту сторону было тихо. Вернее, почти тихо. Откуда–то издалека изредка доносились слабые шорохи, словно чем–то чертили или постукивали по каменному полу. Но на воинов, которые сторожили бы вход в апартаменты – это не походило.
Наконец решившись, толкнула потертую дверь, с тихим скрипом та поддалась. Невольница высунула голову в проем. Охранников действительно не наблюдалось, но коридор скрывала тьма, и рассмотреть что–либо было трудно. Даже свет, исходивший от горящих факелов вмонтированных в стены, особо не разбавлял мрак.
Нарина вернулась внутрь. Нашла зеркало и, поднеся к нему всё ещё тлеющий огонёк, ужаснулась от своего вида. Некогда красивая прическа растрепана, лицо заостренное, а кимоно помято. Кое–как привела себя в порядок. Обув сандалии и попросив помощи у Богов, вышла из комнаты во тьму. Медлить не следовало, её мучитель мог вернуться в любую минуту. Когда глаза немного привыкли, невольница обнаружила, что коридор расходился в разные стороны. Она не стала брать с собой свечу, рассудив, что привлечет ненужное внимание.
«И куда же мне идти?» – задалась вопросом.
В тишине опять раздался шорох. Тот самый. Затем с права от неё недалеко послышалось шипение.
«Неужели?» – догадка поразила.
Крадучись по пыльным камням и опираясь руками о шершавые стены, направилась к источнику звуков. С каждым шагом шорохи становились отчетливее. Мелькнула мысль об обитавших здесь грызунах, но Нарина лишь тряхнула головой, прогоняя её прочь. Пройдя ещё немного вперед, наткнулась ладонями на решетку. Пошарив по ней, обнаружила цепи и замок. Тогда прищурилась, стараясь рассмотреть, кто же заточен в камере. Неожиданно её руку обвил влажный язык, а из мрака выплыла морда василиска.
– Аа..! – заверещала было, но вовремя зажала себе рот, внутренне молясь, чтоб её никто не услышал. Сердце галопом скакало в груди, чуть ли не ломая ребра, пульс набатом стучал в ушах. Но стражники не сбежались, значит пронесло.
– Локиар–р! – не хлеще самого змея, осуждающе прошипела, глубоко вдыхая спертый воздух, пытаясь успокоиться. И через минуту ей это удалось.
– Шш–ш… – издал чешуйчатый питомец, дыхнув на неё.
– Фу, Локи! – тихо прошептала, отмахиваясь от зловонного запаха, должно быть крысками полакомился. Но в душе она радовалась, что нашла друга.
– Зачем тебя здесь заперли? – спросила скорее себя, чем его.
– Увв–в… – выдал василиск и прижался мордочкой к прутьям решётки. Девушка просунула сквозь них руку и погладила змея по голове.
– Прости, не в моих силах сломать этот замок, – она грустно улыбнулась. – Но как только разыщу ключи, обязательно выпущу тебя отсюда. Питомец лишь фыркнул в ответ.
Еще раз проведя ладонью по влажному носу, отстранилась и, взглянув на чешуйчатого с жалостью, побрела прочь. Но отойдя на пару шагов, обернулась и прошептала, зная, что тот непременно услышит:
– Я вернусь, Локи. Жди меня…
Нарина всё дальше пробиралась по тёмному коридору. В одной нише стены сняла факел и с осторожностью ступала к предполагаемому выходу. Где–то во мраке пищали и перебирали лапками крысы, отчего её сердечко испуганно ёкало. Тени отбрасываемые огнем скакали по проходу, ещё пуще нагоняя страху. Постепенно тот сузился, превращаясь в извивающийся тоннель. Ненароком посещали мысли, что могла заблудиться, но пленница отгоняла их, стараясь думать о чем–нибудь другом.