– Мило выглядишь, юката тебе к лицу, – сделал неожиданный комплимент. – Но поаккуратнее с язычком, милая. Где же вежливое «Канан–сама»?
Пленница фыркнула, в душе вновь закипала буря, порываясь вырваться наружу и снести в щепки вместе с чертовым принцем и весь дворец.
– А то что? Накажите? – мятежно скрестила руки на груди. Лучшая защита – это нападение.
– Да… а наказание, я смотрю, тебе по нраву!
Нарина вспыхнула, припомнив это «наказание», и недовольно пожала губы. Её горящие гневом глаза, испепеляли наглеца, желая сделать из него большую горстку пепла. Хотя бы в мечтах.
Канан отвечал усмешкой: «Дерзкая птичка, видно за пару дней отдыха поднабралась сил».
– Ты наверное голодна, ну что ж, прошу, – Принц Крови указал рукой на накрытый стол. Девушка молча прошествовала мимо мужчины и опустилась на мягкую подушку. Сзади раздался едкий смешок, что разозлило ещё пуще. Невольница с силой стиснула пальцами края подушки, внутренне приказывая себе успокоиться.
Завтракали молча. Нарина ковыряла палочками аппетитно пахнущего моллюска, Ороти же преспокойно поедал суши, запивая теплым ароматным чаем. Иногда его взгляд обращался к пленнице. Та сидела, как на иголках, но спину старалась держать ровно, как велела служанка. Вскоре кое–как, но всё же научилась пользоваться непривычными приборами и смогла съесть пару кусочков этого злосчастного морского обитателя.
«Рр–р! Дурацкие обычаи!!» На пиалу с рисом даже не заглядывалась. Довольствовалась морепродуктами и овощами. Но когда постигала очередная неудача, со стороны мужчины доносились приглушенные смешки. Того явно забавляли её мучения, и было обидно до слёз.
– Может хватит так на меня смотреть? – всё–таки не выдержала, когда чаша терпения переполнилась.
– Ты мне нравишься, хочу и смотрю, – выдал наследный принц, ухмыльнувшись краем губ.
Нарина вспыхнула, словно свечка. Аппетит пропал окончательно. И, отпив из чаши вкусный чай, скрипя сердце, спросила:
– Мне хоть дозволено передвигаться по поместью? Или я здесь, как в тюрьме? – опять опустив это «Канан–сама». Уважение надо заслужить.
В конце концов, если бы он хотел убить или наказать за непозволительную дерзость, сделал бы это ещё вчера. А посему выходило, что она Ороти зачем–то нужна, причем целой и невредимой. Однако невольница продолжала надеяться, что не в качестве постельной игрушки. Как Нарина и ожидала, мужчина лишь недовольно резанул взглядом.
– Ну, почему же, позволено. Только с сопровождением, – Принц Крови грациозно поднялся из–за стола и мягкой поступью приблизился к ней. – И раз ты уже поела, то пойдем, проведу тебе экскурсию.
Канан приглашающе протянул руку, и девушка неохотно подала свою. Несильно сжав кисть, наследник потянул пленницу к выходу.
Они долго бродили по дворцу, самураи и слуги с интересом на них поглядывали, смущая Нарину ещё больше. Ороти показывал ей дворец, рассказывая о том, как в военное время клан оборонялся от восстаний, как пришёл лютый голод и унес множество жизней. Девушка прониклась историей, а от некоторых жестоких подробностей аж мурашки бегали по коже.
– … Но тем не менее, клан выжил. С летами окреп и разросся, – они остановились у раздвижных створок веранды.
Принц Крови неожиданно обхватил тонкое запястье и поцеловал пальчики, заглядывая в глаза. У Нарины перехватило дыхание. Он так смотрел… по другому, тепло что ли, проникновенно. И вся его спесь слетела.
– Хочешь я покажу тебе сад, – проговорил хрипло мужчина. Невольница мотнула головой, стряхивая наваждение, и согласно кивнула, отнимая свою руку.
Перед тем как выйти на улицу, её неизменная служанка принесла дзори и помогла обуть их. Да… пройдя пару метров, девушка почувствовала себя гусеницей. Из–за узких полов кимоно получалось лишь семенить малыми шажками. Зато походка выходила очень женственной и даже соблазнительной, так плавно и грациозно виляли девичья бедра. Щёки зарумянились, когда наткнулась на взгляд наследного принца, а тело бросило в жар. В глазах мужчины полыхало пламя желания, и он даже не пытался скрыть его.
«Да, что за чёрт?!»
Нарина быстро перевела взор на прекрасный сад, и ей показалось, что она попала в сказку. От души улыбнулась, стоило тёплым лучам солнца коснуться кожи, и медленно побрела вперед по мощенной гравием дорожке, оставляя венценосного нахала позади.