Ответа не последовала.
«Ни малейшего шороха, – отметил детектив. – Даже черепаха издаёт звук, если постучать в панцирь».
Взглянув на ручные часы, мужчина слегка прищурился.
«Нет ни малейшего желания провести даже малую часть от этого дня в ожидании кого-либо».
Бедфорд твёрдо закрепил эту мысль у себя в голове, после чего вынул из кармана своего пиджака чернильную ручку. Вытащил коробочку с отмычками, что носил с того дня, как отпирал шкафчик Кейт, выбрал подходящую и поднёс к замку старого типа. После несильных, но резких толчков и дёрганий дверь не без скрипа отворилась.
Перед детективом открылся вид на обиталище обычного работника. Следы грязной обуви на промятом линолеуме, бледные стены с кое-где потрескавшимися обоями давали понять, что они не забыли прошлый век, а также, что владелец квартиры не особо озадачивал себя ремонтом. Само жилище состояло из одной комнаты, не считая ванной. По стоящему посреди помещения столику, на котором виднелась обугленная сковородка с яичницей без даты изготовления и срока годности, можно было понять, что кухня отсутствовала, находясь в синтезе с основной жилой комнатой. Правда, о том, что здесь не жил, а живёт человек, говорила лишь не задвинутая полка комода, а также не заправленная, весьма измятая кровать.
Проходя по периметру комнаты и разминая валявшиеся повсюду листы бумаги, коими являлись старые газеты, листы блокнота, а также неизвестная макулатура, Бедфорд, надев кожаные перчатки, не брезговал отодвигать и задвигать полки, мельком осматривая содержимое, а также пристально водил взглядом по стенам и подоконникам, которых, как и окон, было два. Единственной вещью, находившейся на них, была пыль.
«Томас Уолтер предпочитает работу дому, – сделал вывод Бедфорд, открыв холодильник. – Консервы, нескоропортящиеся продукты и быстрые завтраки».
«Как бы не было интересно каждый раз составлять психотип человека по его окружению, в основном, интересно лишь начало, поскольку конец такого действа не всегда претенциозен, а главное нужный для дела», – детектив начал свой поход к двери, но следующий шаг ознаменовался несколько иным звуком соприкосновения ботинка и бумаги, нежели до этого.
«Хм… – нахмурился он. – Фотография».
Взяв её в руки, Бедфорд лицезрел владельца квартиры в неформальной обстановке с небезызвестным фотографом. «Несложно догадаться, что этот снимок сделан с камеры Брукса. Снимал третий человек, скорее всего девушка. Странно видеть такую дружескую фотографию на полу, но это можно списать на абсолютное неряшество хозяина квартиры».
Детектив начал озираться по полу в поисках других снимков. Проводить остаток времени в поисках иных результатов работы Брайана он не собирался, но некий азарт всё же овладел им. Однако все последующие находки представляли собой идентичные друг другу образцы – Томас Уолтер на фоне какого-либо объекта достояния или просто красивого вида города.
«Разумеется, по дружбе – бесплатно», – усмехнулся он и направился к выходу, но его отвлекло новое фото, разительно отличавшееся от других.
Ещё издали Бедфорд приметил, что объект, который ныне он держал в руках, представлял собой лишь половину снимка. Теперь же, писатель также понял, что фотография была сделана с иной камеры.
«Лёгкая сепия на уголках рознится с чётким изображением по всей области съёмки фотоаппарата Брукса, – размышлял детектив. – Толстый слой пыли может свидетельствовать лишь о том, что изначально оно лежало на подоконнике. Но… – он нахмурился. – Я ведь взял это бумажное изделие не из-за этого. Этот прищур».
С фотографии, а точнее с её части на писателя смотрел мужчина до средних лет в медно-коричневом пиджаке. Морщины не сильно тронули его лицо, но он уже выглядел старше своего возраста из-за взгляда, полного счастья, но в то же время серьёзности. Руки мужчины были обрезаны, но судя по локтям можно было определить, что ладони стремятся к недостающей части, а скорее всего к человеку, находящемуся на ней.
Недолгие, но избирательные поиски недостающего фрагмента завершились неудачей.
«Остаётся сделать вывод, что кто-то намеренно отделил одну часть фото от другой, притом оставив вторую себе, – детектив положил снимок себе в нагрудный карман и направился к выходу из квартиры. – Нетрудно догадаться, что на оставшемся куске изображён другой человек, одинаково важный как для этого мужчины, так и для того, кто разрезал фотографию».
Бедфорд остановился в дверях.
«Или нет. Важен только для одного человека – владельца второго фрагмента, – он вышел из помещения и проследовал к лестнице. – Так или иначе, в том, что вырезана женщина, я не сомневаюсь».