– А я Эмили. Эмили Карлтон.
– Очень приятно!
Брайан Брукс улыбнулся, оголив свои белоснежные зубы, рассматривая новую знакомую с нескрываемым интересом.
Глава 3
24 ноября
«Люди… Эволюционирующие произведения природы или же просто пешки в игре народных политиков? Если всё же ставить в приоритет первое, то почему происходят преступления? Совершив какое-либо злодеяние, человек может спокойно быть приравнен к той же самой гиене, а то и хуже. А, если все люди – пешки, то поступки вне закона опять портят целостность картины. Ведь субъекты, которые совершают преступление, идут против системы, приближая себя к “слону”, а то и к “ферзю”. И всё же, к “макро” или “микро” существам можно отнести человека? Но злодеяние не всегда наказуемо, а значит, круговорот субъективной деятельности не приходит к своему логическому, заслуженному концу… Бред!»
Под недоуменный взгляд официанта в служебном костюме, скомканный исписанный лист оказался прямо посреди зала. Выждав недолгую паузу, в надежде, что посетитель, кинувший мусор, встанет, извинится и приберёт за собой, паренёк в дымчато-белой рубашке и чёрно-янтарных брюках поправил свой ламинированный бейджик и нехотя пошёл прибирать за гостем. И хоть на его лице красовалась улыбка, было отчётливо видно, что она слишком притворна. Возможно, молодой человек хотел выказать своё неуважение к этому нагловатому типу в лицо, но вежливость была превыше всего.
– Чего желаете? – окончив свою работу, официант всё же подошёл к нему.
Мужчина в древесно‐зеленом пиджаке прошлого поколения не обращал абсолютно никакого внимания. Погружённый в свои мысли, он продолжал сидеть, задумчиво смотря сквозь немноголикую толпу посетителей данного заведения.
Вздохнув и помянув недобрым словом про себя этого ненормального клиента, официант поспешил обслуживать других более располагающих к себе людей.
Этим же странным субъектом являлся мистер Бедфорд. Сейчас, в девять часов утра, он находился в своём любимом и притом одном из самых престижных кафе Нью-Йорка под названием «Тиссери». Само здание располагалось в «образовательном» центре города, поскольку на конце улицы, на пересечении с Бродвей стрит находилось несколько «золотых» учебных учреждений по разным специальностям в относительно небольшом расстоянии друг от друга. Своё прозвище они получили из-за стоимости обучения, как раз, поэтому учились в таких университетах в большей степени дети зажиточных граждан: бизнесменов, банкиров, предпринимателей и владельцев нефтяных и страховых компаний.
Кафе «Тиссери» выглядело совсем новым благодаря своей внутренней отделке и наружным стенам, сделанных из прозрачного материала, смеси стекла с цветной пластмассой. Благодаря этому посетители могли спокойно просматривать оживлённую улицу, что придавало уют. Внутри же всё было выполнено в городских традициях. Напольное покрытие графитового цвета отражало горевшие лампы на потолке схожего цвета. У входа стояла подзывающая к себе витрина с блюдами дня. В глубине помещения находилася барная стойка со всевозможными напитками, рядом артистично крутил и жонглировал бармен. Недалеко находилась ещё одна витрина с разделением питания на завтрак, обед и ужин. Здесь можно было увидеть практически всё: от домашней еды в виде французского круассана до традиционной нью-йоркской – в виде «омлета миллионера» с чёрной икрой. Без лишней роскоши и модерна, здесь присутствовали совсем обыкновенные, но в то же время по-простому элегантные деревянные стулья с металлическими ножками, расставленные вокруг круглых перламутрово-бежевых столиков. Во всём зале их было штук восемь, и все в данный момент они были заняты голодными посетителями, пришедшими сюда за своим завтраком.
За одним из таких столов и сидел тридцативосьмилетний мужчина, явно ожидая кого-то. Окончательно прогнав свою Музу, он решил переключиться на что-либо другое, дабы занять себя на ещё какое-то время. Кто-то бы назвал это состояние детской «егозой», но сам писатель привык называть это своеобразным «голодом», при котором всё его тело и душа изнемогало без дел, хоть даже совсем мелких и незначительных. Теперь же его объектом деятельности стали светло-зелёные квадратные салфетки, из которых он механично начал собирать различные оригами.
Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но тут в кафе вошёл худой человек всё в том же кашемировом костюме, правда, на этот раз без шляпы, поэтому виднелась небольшая пролысина на его острой голове. В руках мужчина держал небольшой городской красный портфель. Завидев нужного ему человека, гость суетливо начал пробираться к нему, вежливо извиняясь перед всеми, кому хоть как-то доставил беспокойство. Наконец, дойдя до своей цели, он облегчённо вздохнул и опустился на деревянный стул, так удачно ему попавшийся.