«Убить. Этим он и занимается. Я уверен, что это мужчина, и на моих счетах остался лишь один подозреваемый, исходя из последних событий».
После того, как детектив дома смог сопоставить почерки, он сразу же отправился в Колумбийский университет; необходимо было поговорить с Брэндоном Сандерсом, узнать его алиби на все дни происшествий.
Он постучал в дверь. По ту сторону невнятно пробубнили. Наверно, можно. Он потянул дверь на себя.
На кафедре сидел мистер Сандерс, в руках которого покоилась книга. В этом небольшом кабинете, заставленным цветочными горшками, сидела ещё женщина, что печатала на компьютере. Детектив бросил бесцветное «Добрый день!», но она не обратила внимания. Он прошёл к столу Брэндона Сандерса.
– Здравствуйте, мистер…
– Бедфорд, – подсказал детектив. – Мы можем с вами поговорить? Наедине.
Преподаватель поначалу растерялся, после вежливо попросил миссис Куинн оставить мужчин одних, отложил книгу и жестом предложил присесть гостю.
– Чем могу помочь?
– Мистер Сандерс, я так понимаю, что вы знаете, что полиция нашла тела пропавших?
– Да. К сожалению… Это огромная утрата для всех нас…
– Примите мои соболезнования, – Бедфорд впился глазами в преподавателя. – Вы же учили этих девушек.
– Да… Но мои лекции слушают две‐три сотни студентов, так что я…
– Но вы же их хорошо знали.
– Я? Нет. Если только то, что касается учёбы, в остальном – я не лезу в жизнь своих студентов.
– Да, вы мне об этом уже говорили. Но что вы можете рассказать о Роуз Мёрфи?
Сандерс отвёл глаза и выразил на лице удивление.
– Наверно, ничего. А она училась на каком факультете?
– То есть, вы утверждаете, что не знали эту девушку?
– Мистер Бедфорд, я ничего не утверждаю, просто имя не знакомо, поэтому…
– А мистер Мёрфи?
– Простите?
– Карл Мёрфи. Ваш партнёр по бизнесу. Точнее бывший партнёр.
– Я вас не понимаю.
– Мистер Сандерс, не советовал бы я вам отпираться. Все улики против вас.
– Какие улики? Чего вы несёте?! Я ни в чем не виноват!
Преподаватель подскочил на своём стуле, его очки сползли на кончик носа.
– Если вы не виновны, то почему так переживаете?
– Вы в своём уме? Вы пришли сюда и обвиняете меня в убийстве! Несёте чушь о каких‐то уликах!
– Успокойтесь, мистер Сандерс. Я не обвинял вас, а указывал на факты. Вы знали Карла Мёрфи?
– Ну знал! Только это не доказывает того, что я кого‐то убил!
– Верно. Расскажите мне о ваших взаимоотношениях с семьёй Мёрфи.
Сандерс тяжело дышал, вцепился пальцами в подлокотник стула, казалось, что он оставит на них следы от ногтей.
– Не волнуйтесь, наш разговор не для протокола.
– Я знал только Карла. С его женой и дочерью виделся лишь дважды, на ужинах. С Мёрфи меня свела случайность. Когда умер мой отец, то на меня свалилась огромная проблема – все его долги. Он казался успешным и богатым человеком, но никто не знал, сколько скоплено долгов и проблем, которые невозможно решить. С его смертью все неприятности унаследовал я. Выплачивал неустойки, проценты, откупался от влиятельных людей, я продавал всю собственность отца. Когда дело дошло до страховой компании «Линкольс», то здесь появился Карл Мёрфи. Лучезарный и добродушный человек. Он предложил мне материальную помощь и поддержку, если я оставлю компанию и разделю её с ним. Вам покажется всё это бредом? И я с вами соглашусь. Мой адвокат тоже понимал это, но выхода не было. Я мог продать всё и остаться ни с чем или поделиться креслом с Мёрфи, и оставить при себе всё, что осталось. Плюс моё имя. Адвокат дал добро. Я подписал договор, и мы взяли бразды правления в свои руки. Мистер Бедфорд, мне было тогда двадцать пять лет, я только получил высшее образование и ещё начинал задумываться о своём деле, а тут… умер отец. Я и подумать не мог, что жизнь так надо мной посмеется. И злорадно поржёт через шесть лет. – Сандерс наконец поднял глаза на детектива, тот строчил что‐то у себя в блокноте. – Сначала Мёрфи просто содержал компанию и лишь изредка заезжал спросить, как продвигаются дела. Он садился в моём кабинете, читал какие‐то бумаги, выпивал со мной виски и пропадал на четыре месяца. Но через два года он стал чаще наведываться, присутствовать на собраниях и самолично смотреть счета. В последний год Мёрфи буквально жил в моём кабинете и отчитывал меня, как нашкодившего котёнка. Вечно упрекал, что я не умею вести дела, что у меня всё валится из рук, и я гублю его дело. Слышите, его! Дело всей жизни моего отца в мгновение стало его! И не сумел я опомниться, как моя кандидатура предстала обсуждению на отстранение. Мёрфи сделал всё, чтобы я остался ни с чем. Понимаете? – он снова начал закипать. – Помимо моего увольнения, он повесил на меня долги «Линкольса». Я работал очень усердно и всегда следил, чтобы не пахло долгами, ибо знаю, как сложно с ними жить, особенно когда капают проценты. А тут бешеная сумма, полтора миллиона долларов. Я впал в оцепенение. Мой адвокат был бессилен. Я продал всё, что было у меня. Я остался на улице. Голодный, холодный и одинокий. Этот ублюдок должен был поплатиться за содеянное. Я жаждал, что бы все его акции прогорели, чтобы его бизнес рухнул как карточный домик, чтобы он побыл в моей шкуре, чтобы знал, какого это начинать всё с нуля, когда ты никто! Никому не нужен!