В конце концов им удалось-таки приобрести эту краску; кисточки они купили в «Школьно-письменных товарах». Покупка кисточек в «Школьно-письменных товарах» была стратегическим ходом. Тем самым они избежали новых препятствий и расспросов: зачем, мол, понадобились им кисточки, какими первоклашки малюют лучи, исходящие от круглого солнышка.
Переодевшись в рабочее платье, друзья отыскали среди завалов на полу банки с черным порошком и взялись за дело. Бечевкой, испачканной в порошке, обозначили на стене границы полос, и друг Франтишка, высунув от усердия кончик языка, принялся, как и обещал, проводить школьной кисточкой тонкие линии черным по белому. Пространство между линиями Франтишек закрашивал уже малярной кистью. Это действительно гораздо легче, и он благодарен другу. Все же, когда они добрались под самый потолок, у обоих уже дрожали руки.
Бухгалтерша нарочно спотыкается о книги и спортивные лежаки, загромоздившие коридор. Почему это доставляет ей удовольствие на протяжении всех трех недель, остается для друзей загадкой. Точно так же им непонятен ее жест, когда она, сидя в своей бухгалтерии в окружении счетных машин, многозначительно постукивает себя пальцем по лбу, как только увидит своих жильцов.
Ныне, в эпоху обоев, пастельных тонов и сварных конструкций, украсивших собою новые кварталы, оригинальная роспись мансарды не кажется необычной. Напротив. Но ведь наши друзья жили во времена, когда Всемирная выставка в Брюсселе только завершала свою работу и успех модерных интерьеров, новых материалов, веерообразных абажуров на светильниках был известен пока исключительно посвященным; такими посвященными благодаря отцу Франтишкова друга во всем пограничье являются только они двое. Поэтических гипсовых гномов, меланхолически выглядывающих из-за ярких осенних цветов, еще не вытеснили скульптуры, будь то под будничным названием «Женщина с ребенком» или под лирическим обозначением «Мечта» и «Видение атомного века», причем, где тут «женщина», где «мечта» и где «видение», можно выяснить, только заглянув в каталог.
А пока в садиках начальников станций и стрелочников еще стоят, утопая в джунглях крыжовника, карликовые романтические замки, и висят над кухонными столами лампы, которые можно поднять или опустить, и скамьи в трактирах тянутся вдоль стен, украшенных рогами косуль и картинами художников-самоучек, — и по этой же причине Франтишек соскакивает со стремянки и с отвращением швыряет малярную кисть в кучку гипсовых настенных барельефов в виде стилизованных рыб, птиц и цветов, изготовляемых с энтузиазмом адепта авангардизма немолодой учительницей, приятельницей Франтишкова друга, по образцам из заграничных журналов, которые привозит отец друга из Швеции, Швейцарии и так далее.
— Я кажусь себе идиотом! Будто недостаточно просто побелить стены или вообще оставить как было!
Друг поправляет стопку рыбок, чьи красные глаза светятся под прозрачным лаком, и драконов с плавниками как мечи и торопится доказать Франтишку, что тот глубоко заблуждается:
— Это с непривычки. Мы здесь первые, кто не накатывает, как дурак, по трафарету цветочки с листочками. Почему бы нам себе этого не позволить? Ну, стоит труда, ну, бросается в глаза людям — и что?
— Я никогда не мог себе этого позволить — бросаться людям в глаза, — ворчит почти смирившийся Франтишек.
— А теперь можешь. Или нет?
— Пожалуй, могу…
Франтишек отмывает измазанные руки и лицо. Все пропахло известкой, краской. А приятель внушает:
— Да забудь ты наконец свой дурацкий Уезд с развалившимся Жидовым двором! Тащишь его за собой, как мул. Этак, брат, и на шаг не продвинешься!
Франтишек, глядя на кучку гипсовых барельефов, бормочет невнятно:
— Очень мне помогут твои рыбки со змейками!
А вслух спрашивает:
— Не дашь мне свой пиджак на денек? И рубашку?
В моду постепенно входят твидовые пиджаки, но Франтишек еще не в состоянии купить себе такой. Из первой — впрочем, небольшой — получки он приобрел часы, без которых действительно нельзя обойтись. Рубашки — другое дело. Их у Франтишка хватает, но такой, как у приятеля, нет. Белой, нейлоновой. Производство одежды из синтетики еще в самом зачатке. Изредка появляется в продаже та или другая новинка, но люди относятся к ним еще недоверчиво. Говорят — в них ты словно вплавлен в стекло. Завод, на котором работают наши друзья, тоже готовится производить искусственное волокно. А пока что производит купорос.