Франтишек доволен: так и должно быть. Чтоб в подворотне воняло мочой, в зале пахло табачным дымом и жареными купатами. Поэтому он совсем не удивился, увидев за продолговатым столом цвет местной интеллигенции. Некоторых он знает только в лицо: аптекаря Козлика, директора одиннадцатилетки Починека, секретаря районного Национального комитета Поборского. С другими он знаком хорошо. Как же не быть ему знакомым с директором химзавода и его заместителем по коммерческой части! Директор завода приглашает Франтишка к столу и сообщает всем вместе, а Франтишку особо:
— Телепатия существует! Я завтра собирался заглянуть к вам.
Франтишек, полагая это просто светской вежливостью, не находит ответа и молча садится. Но вскоре директор, представив его всем присутствующим и не дожидаясь очередной дискуссии, уводит Франтишка к маленькому столику на двоих у широкого, совершенно заляпанного грязью окна. Заказав две рюмки «старожитной», директор объявляет Франтишку, что доволен его работой. Что мог ответить Франтишек? Сказал, что очень рад, и стал ждать, во что обойдется ему директорская похвала. Внимательно оглядел директора — не пьян ли. И сразу убедился — нет.
— Назначены дополнительные выборы в городской Национальный комитет, — заговорил директор. — И я подумал, что одним из кандидатов можете быть вы.
У Франтишка дрогнула рука, когда он потянулся за рюмкой с бесцветной водкой. Лишь залпом осушив ее, он обрел способность осведомиться:
— Почему именно я?
— Потому что вы молоды, у вас есть опыт политической работы в институте и вы из пролетарской семьи.
— Какое отношение имеет моя семья к функции депутата?
— Вы поймете тех, кто будет в вас нуждаться.
— Вы имеете в виду какую-то комиссию?
— Да. Вы у нас человек новый, вам можно не считаться с семейными кланами и старыми обычаями. Я имею в виду жилищную комиссию.
Франтишек начал тихонько смеяться, и смеялся он так долго, что привлек внимание всей компании за столом.
— Что тут смешного?
— Ничего. — Франтишек стал серьезным. — Доверие избирателей надо заслужить. Я же ничего выдающегося не совершил, и никаких заслуг у меня нет.
Кажется, директор именно это и хотел услышать.
— Чтобы совершить нечто полезное, нужны возможности. Мы вам их предоставляем. Или вы поступили к нам для того лишь, чтоб получить производственную практику, а через год уволиться?
— Нет. Я хочу остаться здесь навсегда. Хочу жить среди вас.
— Должен ли я понять это так, что вы принимаете мое предложение?
Франтишек помолчал, потом легонько, едва заметно, кивнул, сам хорошенько не зная, что лучше: следовать обычному, знакомому маршруту или высадиться станцией раньше или позже?
Но молчание — знак согласия.
3
С того дня, как родители Франтишка перебрались — и, кажется, в последний раз — в собственный домик, сам он с возрастающим беспокойством стал подмечать, что они с Кветой, вместо того чтобы проводить вдвоем все свободное время, просто поменялись ролями. В какое-нибудь воскресенье, а то и в два подряд они, случалось, предпринимали чудесные вылазки на лоно природы или в районный центр, заканчивая вечера в загородном ресторане; но бывали субботы, когда уже Франтишек провожал Квету на станцию, и встречались они после этого только в понедельник.
А хуже всего, что Франтишек до сих пор не знает, куда Квета ездит. Он спрашивал не раз, и всегда она отвечала с наигранной небрежностью: «Да ты все равно те места не знаешь, так зачем тебе?»
Хорошо, что несколько суббот и воскресений отняла предвыборная кампания. По причинам, которые он и сам себе не умел объяснить, Франтишек оставлял своего приятеля в заблуждении, будто проводит с Кветой дни и вечера, на самом деле отданные агитпункту. Он рисковал даже быть обвиненным в скрытности, но всякий раз, как с языка его уже готово было сорваться признание в том, какое предложение сделал ему директор в «интеллектуальном» кафе, Франтишек спохватывался и разговор на эту тему откладывал на потом. Ему не хотелось анализировать причины, но он знал — разговор предстоит очень неприятный: тогда — в который уже раз — подвергнется испытанию их долголетняя дружба. Конечно, это не страшно; однако со стороны Франтишка тут есть элемент риска. В городишке, где ни от близкого, ни от далекого окружения невозможно утаить даже то, как ты красишь стены в своей комнате, только вопрос времени, когда избрание Франтишка станет достоянием гласности.