В погожие дни немало заозёрцев прогуливалось и бегало по аккуратным просекам Верьенского леса, а в кустах здесь нередко тусовались педики, - как правило, солидные мужчины в костюмах и при галстуках, приезжающие на роскошных машинах..., - снимали молодых людей...
Солнечным воскресеньем, накануне похода в институт Фурье за результатами анализов, Рей привёз в этот лес Анниту. Оба они были в мрачноватом настроении и выбрались на природу, чтобы как-то развеяться.
Аннита уже несколько смирилось с тем, что у неё, скорее всего, Вирус. Она не хотела уже возвращаться в свою бедную страну и умирать там без врачебной помощи. Напротив, - решила бороться за жизнь и пить все те таблетки, которые будет надо. Она была уверена, что подцепила Вирус уже лет десять назад, во время аборта, который делал ей на Родине очень пожилой фельдшер, уже несколько лет как отошедший в мир иной. А с мужиками случайных половых связей у неё не было. Жила она в своё время поочерёдно по нескольку лет на Юге с двумя белыми заозёрцами. Так что, надо будет обязательно им позвонить и узнать, не заразились ли они?
Рей на её сентенции вслух отвечал просто: "Подожди пороть горячку. Неизвестно пока ещё ничего, - есть ли у тебя Вирус, или нет. Вот когда станет всё ясно, тогда и будем думать, что делать дальше".
А у самого на душе кошки скребли...
Для себя он решил так: "Если у меня обнаружат вирус, что маловероятно, - значит судьба такая невезучая. Начну в этом случае пить таблетки. И даже, если они и не будут особенно помогать, постараюсь протянуть ещё лет десять-пятнадцать. А там, может, и вакцину какую-нибудь изобретут... Но, скорее всего, у меня ничего нет. Слишком мала вероятность!"
В тот весенний день в Верьенском лесу, было на удивление немного народа. И в прозрачном, душистом, жарковатом воздухе, над окружённой раскидистыми вязами просекой, по которой Аннита и Рей шли, взявшись за руки, плыла тишина. Она нарушалась лишь изредка приносимым лёгким, горячим ветерком с бывшей далеко внизу дороги, шумком бегущих машин.
Аннита глубоко вдыхала свежий лесной воздух.
- Как хорошо в лесу! - сказала она, - Ты знаешь, - многие южане, живущие здесь, в Заозёрье, задыхаются в своих каменных мешках-квартирах. Я помню, ещё Жерико всегда говорил, что человек должен жить на природе, поближе к земле. Где-то ты теперь, Жерико? Вот и твоей сестрёнке не повезло. Наверное, над нашей семьёй висит злой рок. Смотри: сначала - папа, потом - Жерико, а вот теперь - и я.
- Брось говорить глупости! - утешал её Рей.
- А ты знаешь, любимый, - продолжала Аннита, - что я сейчас пишу на компьютере повесть о Жерико. Хочу рассказать о его короткой жизни. Повесть небольшая, и мне уже немного осталось. Думаю, что успею закончить. А как кончу, так обязательно дам тебе прочитать. А, может, и опубликовать её удастся, - ведь я пишу на заозёрском языке. Сейчас вот уже начала рассказывать о смерти брата. Что-то не очень понятно, как он умер... Домысливать многое приходиться. Хочешь немного послушать эту историю?
- Да, конечно!
VII
В жизни брата Анниты прошло несколько лет.
Как казалось сейчас Жерико, Вука стал полностью доверять ему и поручал теперь самые ответственные задания. Жерико уже сам не ездил с химикатами в Заречье и обратно - в Озёрск - с деньгами. Этим занимались другие, более молодые курьеры. Он только полностью контролировал их деятельность и отчитывался за эту часть бизнеса перед хозяином.
Вместе с повышением по должности (теперь Жерико назывался главным менеджером по зареченским продажам) и с увеличением доли ответственности, возросла и зарплата Жерико.
Теперь они с Улой могли себе позволить жить в своём особняке над озером на широкую ногу.
Они также много путешествовали по миру. В частности, нередко бывали на Юге, в родной деревне Жерико, где слава его уже затмила известность старика Арона, и где он стал теперь почти национальным героем.
У них уже были дети - трёхлетняя большеглазая красавица Анн и годовалый крепкий малыш Руру, за которыми Уле помогала смотреть специально привезённая с Юга молоденькая домработница.
Жерико помнил своё обещание, данное сестре перед отплытием в Заозёрье, - как только появится возможность, выписать её к себе, - и сейчас он чувствовал, что точно настало время сделать это. Да, теперь он мог пригласить с Юга любимую сестрёнку Анниту, по которой сильно скучал. Сейчас это стало совсем просто, потому что в Уру уже построили аэродром, и оттуда в Заозёрье можно было летать самолётом.
Однако спесивая Ула была не в восторге от этой идеи мужа, - так, что Жерико пока не покупал билета для Анниты, опасаясь скандала. Нежелание Улы приглашать Анниту огорчало Жерико. Но, зная переменчивый и, в общем-то, не злой нрав своей супруги, он не без основания рассчитывал постепенно уговорить её насчёт сестры.
Только это одно обстоятельство и омрачало сейчас его душу. В остальном же, казалось, всё шло прекрасно, - он ощущал себя вполне счастливым и удачливым человеком. А особенно радовали Жерико его прелестные дети, занимаясь с которыми, он ощущал невероятный прилив жизненных сил.
...............................................................................................................
Но в полосатой жизни счастье не всегда долговечно. За ним порой приходят неприятности, а то и беды. Так и Жерико вдруг совсем неожиданно очутился на тёмной полосе своего существования.
Один из его молодых подопечных, южанин Нагир, повёз в Заречье крупную партию "химических компонентов", получил за неё деньги, - около миллиона шаров, - и обратно не вернулся,... исчез...
Вука был в ярости. Даже на его черной коже было заметно, как побагровело его лицо... Он кричал на Жерико: "Ты рекомендовал мне этого Нагира. Говорил, что он твой земляк, и что ты ему доверяешь. Где же он теперь, твой Нагир? Исчез, растворился... И с деньгами!"
- Помнишь, - я тебя предупреждал в самом начале, что бизнес - дело рисковое... Ты знаешь, что у нас за такие ляпы бывает? Не знаешь? Так мы просто мочим таких работничков, как ты и твой Нагир.
- Итак, даю тебе неделю сроку. За это время ты, бля, либо находишь своего Нагира, либо возвращаешь бабки, либо... сам понимаешь... И не вздумай сбежать. Тогда я тебя, твою супругу и твоих отпрысков из-под земли достану, помучу в своё удовольствие и в землю живьём закопаю.
Последние слова босс произносил уже невнятным, похожим на комариный писк голосом. А потом вдруг завопил, как и тогда, в первый раз, когда Жерико пришёл к нему наниматься на работу: "Ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж..., Пи-и-и-и-и-и-и-и-..., Ох тошно мне, тошно, держите меня!!!"
И опять на его писко-крик в кабинет вбежала длинноногая чёрная секретарша с рюмочкой мутно-бурой жидкости на золотом подносике.
...............................................................................................................
Таких денег у Жерико в тот момент не было, - оставалось либо продать дом, либо, действительно, искать Нагира.
Реализовать дом за одну неделю было практически невозможно, да и деньги, вырученные от этой сделки, едва ли покроют требуемую огромную сумму.
Поэтому Жерико решил поехать в Заречье, - а именно в гостиницу "Хоботок", - и постараться навести там справки об исчезнувшем Нагире. Хотя он, конечно, понимал, что было очень мало шансов, найти беглеца.
Уле Жерико решил ничего не говорить, - не хотел её расстраивать. Просто сказал, что едет на неделю в деловую поездку в Заречье.
...............................................................................................................
А через неделю после отъезда Жерико Уле позвонил Вука и сообщил траурно-лелейным голосом, что её мужа нашли мёртвым в номере гостиницы "Хоботок" в Заречье. Вука сказал, что врачи считают, что Жерико скончался от сердечного приступа. Выразив вдове свои соболезнования, босс также подчеркнул, что все расходы и хлопоты по похоронам "незаменимого сотрудника, - нашего дорогого Жерико" компания возьмёт на себя.