Итак, двухкассетник, привезённый Васей из Финляндии, теперь следовало с выгодой сбыть. Для начала наш герой решил проконсультироваться по этому поводу с аспирантом Рафиком Раздолджабовым, - большим знатоком импортной радиотехники. Осмотрев принесённый Васей в лабораторию двухкассетник, Рафик заключил, что аппарат - говно, но загнать его, и довольно дорого, можно. Он посоветовал сдать магнитофон в комиссионный магазин подмосковного городка Долгопрудного: "там - xарошый цэны, а в Москвэ дорого нэ возмут".
- Савэтую тэбэ, продав эту шарманку, купыт сэбэ харошый атэчэствэнный абарудаваныэ. Звукаваспраызвэдэныэ будэт намнога лучшэ! - продолжил Раздолджабов и предупредил. - Аднака, сматры, кагда паэдэш с аппаратам в элэктрычкэ, - спряч эго в балшой сумка. А то дажэ ы за такой дэрмо в нашэ врэмя можно пэро в бок палучить!
Магнитофон в указанной Рафиком комиссионке был, действительно, неплохо оценен и быстро продан. В результате Вася окупил своё заграничное путешествие в полтора раза. Отдал долг тётке, а на оставшиеся деньги, добавив ещё немного своих кровных, купил по совету Рафика неплохое музыкальное отечественное оборудование: кассетную деку, вертушку для пластинок, усилок и огромные напольные колонки. Очень уж захотелось Васечкину завести качественную музыку у себя в доме!
Собранная Васей музыкальная система, действительно, давала звук, не шедший ни в какое сравнение с дребезжанием двухкассетника: низы - богатые и сочные, - ударяли в грудь, а верха звенели тонко и изящно, заставляя позвякивать посуду. Вася остался очень довольным своим приобретением, чего нельзя было сказать об остальных обитателях квартиры.
.................................................................................
Роман с Симочкой, поездка в Финляндию и приобретение музыкального центра, несомненно, пошли на пользу нашему герою, - он постепенно стал забывать о своём неврозе. Ещё некоторое время Вася походил к доктору Кубышке, а потом бросил занятия психотерапией, - за ненадобностью.
VI
Вернувшись как-то в пятницу, ноябрьским вечером (вскоре после приезда из Финляндии) с работы, - усталый и продрогший, - Вася с удовольствием ввалился в тёплую квартиру; и обнаружил её обитателей в полном сборе. Вика, Томочка и Таисия Петровна что-то оживлённо обсуждали в коридоре, а кругленький Антоша копошился у их ног.
- А, дорогой зять явился, - возбуждённо кинулась к Васе Таисия Петровна. И, не давая ему опомниться, стала рассказывать: "Ты послухай, чему я сегодня была усвидетельницей! Стояла, значить, я у очереди, у гастрономе, - давали мороженых американских цыплят, - по двое у руки. Очередь огроменная, стоим долго - часа два, наверное, - однако, - всё тихо-спокойно. Ужо скоро должна была подойтить моя очередь, как, удрух, к самому прилавку подскакивает наглая такая, молоденькая дамочка. Уся из себя разодетая такая, культурная, - в очках. Подскакивает она, значить, к продавщице и говорить: "Вы мне, Марья Ивановна, отложите, пожалуйста, пару цыплят, каких покрасившé. А я вечерком, когда народ схлынет, заберу. Премного, мол, вам заранее благодарна!" И собралась было ужо энта фря уходить. Так, ушто тут началось от ейных слов у очереди! Бабы завопили: "Ты ушто же это, стерьва учёная, на нас, на людёв, плюёшь!? Мы тут цельный день стоим, а ей, видите ли, - "отложите, пожалуйста". Ничего ей, шельме, не откладывать, - уштоб она поперхнулась!" А стоявшая передо мной пенсионерка у конец рассвирепела: схватила с прилавка за ноги синюшного цыплёнка и давай лупить им по морде энту молодуху. А та - ну орать не своим голосом, очочки её модные, естественно, тут же - удребезги, красочка по напомаженной мордахе потекла. Пенсионерку оттащили, вызвали милицию, составили протокол. Во, зять, до чего докатились, - звереет народ. А, упрочем, - так и надо энтой стерьве, уштоб знала своё место!"
Таисия Петровна, была явно довольна произошедшей скандальной историей и пребывала в состоянии радостного, эйфорического возбуждения. Не переводя дух, она предложила: "Иди-ка ты, зятёк, на кухню, - я тебя ужином накормлю, с пирожками. Горячие, - только что напекла! А покамест ты ешь, - я тебе расскажу, как раньше мы жили". Это означало, что надо будет в очередной раз выслушивать "Краткую историю жизни" любимой тёщи.
Подобная перспектива отнюдь не привлекла Вику и Томочку, так как свою историю Таисия Петровна рассказывала кому угодно и при первой же представлявшейся возможности, и все в доме слышали её уже множество раз в различных вариациях и знали практически наизусть. Поэтому сёстры потихоньку удалились в столовую, захватив с собой Антошу, - смотреть телевизор. Вася же был отдан на растерзание тёще. Что поделаешь, - такая уж сегодня ему выпала участь. Однако его моральные страдания будут, по крайней мере, компенсированы деликатесными пирожками. Справедливости ради нужно отметить, что Таисия Петровна готовила их великолепно: кругленькими, румяными, с промасленной, хрустящей корочкой, тающими во рту, - с мясом, с говяжьей печёнкой, с капустой, с яйцом и рисом.
Вася удобно расположился за огромным, прямоугольным столом, занимающим солидное пространство в центре их большой кухни. Таисия Петровна тем временем подала ужин, состоящий: из ароматного, горячего украинского борща и сочных котлет с восхитительной, жареной на свином сале с луком, картошкой. На стол было также поставлено внушительных размеров блюдо с пирожками.
- Ну, ушто ж, Васечка, кушай на здоровье, - проворковала тёща, - и послушай-ка, за одно, и мою историю.
- Ты знаешь, Вася, что родом я с западной Украины. У детстве пережила многие напасти, которые натворили у нашей стороне большевики. У начале тридцатых годов мой дядя Григорий - зажиточный крестьянин, тот, который говорил, ушто "большевикам надо горло красить", стрелял из обреза у пришедших его раскулачивать комсомольских активистов. А потом дядя Григорий исчез, - скрывался от НКВДэшников. Их партия послала за его головой. После наша семья голодала: я, да мои братья и сёстры ели суп из картофельных очистков, а отец продал последнюю кобылу. А потом началась война, и я пошла медсестрой на фронт. Ты видел, Вася, - у меня и медали кой-какие имеются. После войны, я закончила Высшие львовские курсы машинисток и переехала у Москву, где устроилась секретаршей у крупное строительное управление. Там я познакомилась усо своим будущим мужем - инженером-строителем, товарищем Павлом Павловичем Семихватским - интересным таким мужчиной. Он был на двадцать лет меня старше, а я у то время была диваха хоть куда - красавица, да и бойкая такая! Вот и отбила товарища Семихватского у его первой жены, - неряшливой такой и безответственной особы. Расписавшись, мы поехали ус мужем у Западную Сибирь. Туда его направили конструировать нефтяные вышки. У товарища Семихватского была трудная судьба: незадолго до нашего знакомства, его сын от первого брака - шестнадцатилетний Виктор - погиб. Дело было у Сибири. Пошёл он как-то у тайгу грибы собирать, да и не вернулся. Через несколько дней тело его нашли у лесу: говорять, - зарезали сбежавшие из зоны блатари. От горя товарищ Семихватский стал пить, но я его поддерживала, не дала совсем успиться. Потом у нас с ним родились три девочки: устаршая Рита - лёгенькая такая, как пушинка, и болезненная; усредняя Вика - толстенькая такая и крепенькая, - мы прозвали её "Бубой"; и младшая Томочка - идеальный такой ребёнок, точная копия папы. Томочка появилась на свет через пару месяцев после смерти отца. Тот скончался от болевого шока во время операции грыжи. И была, поэтому, моя Томочка обделена отцовской лаской. Без мужа я сумела дать усвоим дочерям университетское образование, - они у меня, ты сам знаешь, - учёные, - вот так-то, Вася. Рита с Викой уже пристроены, - мужья у них хорошие и унука с унучкой мне дали.