Здесь нужно сказать, что внук Антоша и внучка Светочка, так же как и дочка Томочка, пользовались особой любовью Таисии Петровны, и она всячески старалась получить от внучат в ответ какие-нибудь признаки взаимной любви. Например, требовала, чтобы они звали её не иначе, как "бабуля". Взрослые - Вася, Вика и Томочка быстро освоились с этим новым словом и часто между собой именовали Таисию Петровну "бабулей". Светочка также постепенно усвоила это обращению. Антоше же в первое время трудно было к этому привыкнуть, так как двух своих других бабушек - Васиных маму и тётю - он именовал соответственно, "баба Флора" и "баба Пóли".
- Осталось теперь только нашу умницу и красавицу Томочку замуж выдать за доброго человека, - а там и помирать можно, - продолжала бабуля.
- Ну, что вы, Таисия Петровна, - рано вам ещё о смерти-то думать! - вставил из вежливости Васечкин.
И на этом, к счастью для него, "Краткая история жизни" тёщи закончилась. Завершился, но уже, к сожалению, и вкусный ужин.
.................................................................................
Поблагодарив Таисию Петровну за деликатесную еду и интереснейший рассказ, Вася присоединился к Вике и Томочке, всё ещё смотревшим в столовой (являвшейся Томочкиной комнатой) телевизор. Антоши с ними уже не было, - Вика только что уложила его спать.
По телеку шла какая-то дребедень - репортаж о жизни советских шахтёров. Собственно, сёстры и не смотрели телевизор, - он был включён так - для фона.
Сидя за круглым, обеденным столом, Вика терпеливо вязала весёленькую, зелёненькую жилетку для своего мужа; а Томочка, развалившись в кресле и накрыв ноги пледом, читала толстый роман.
- Ну, как тебе "Краткая история жизни"? - поинтересовалась Вика, оторвавшись на секунду от вязанья.
- Ничего, с хорошей закуской проходит, в горле не застревает, - ответил Вася и спросил: "Нет ли чего поинтереснее по телеку?".
- Не всё ли тебе равно, - наверняка, я уверена, - и по другим программам ничего дельного не показывают. Но если хочешь, - пойди покрути сам, - неохота вставать, - сонно отозвалась Томочка.
- Что верно, то верно, по телику круглые сутки идёт одна дребедень, - отвечал Вася, - Поэтому мне глубоко насрать, - что смотреть. Но я, всё же, пойду попереключаю...
При этих его словах Томочка несколько оживилась и расплылась в прелестной улыбке.
- Чему это ты заулыбалась? - спросила её Вика.
- Да вот, - я живо себе вдруг представила на моём обеденном столе дымящуюся, ароматную кучку свежего Васиного говна, - только что высраного им с удовольствием.
- Ты права, Томочка, - сказал Васечкин, - действительно, как справедливо подметил один поэт (не помню, - какой): "Нет ничего приятнее на свете чем от души и хорошо посрать..."
Заметим, что отечественный телевизор "Горизонт", выделенный бабуле как ветерану ВОВ (Великой отечественной войны), не был снабжён пультом дистанционного управления, поэтому Васечкину пришлось, пройдя всю комнату, приблизится вплотную к телевизионному ящику.
Подойдя к телевизору и, уже было, собираясь переключить программу, наш герой на мгновение замер, - что-то в идущей передаче привлекло его внимание.
Несколько шахтёров сопровождают телевизионного корреспондента в экскурсии по городскому кладбищу. Там похоронены в основном шахтёры. Вот они подводят телевизионщика к скромной могильной плите, под которой покоится их коллега, умерший далеко не старым, - лет в сорок.
- Отчего умер ваш товарищ? - спрашивает корреспондент.
- От безысходности, - следует ответ.
Тут Вася переключил программу. По другому каналу шёл увлекательный американский боевик.
VII
Покинув уснувшую в кресле Томочку, Вика и Вася отправились на отдых в свою комнату.
Антоша мирно почивал на маленьком диванчике, отгороженном от двуспального родительского канапе шкафчиком с игрушками, - посапывая и подложив ручонку под пухлую, розовую щёчку. Спящий мальчуган был так нежен и тих, что в нём никак не угадывался заводной тот сорванец и проказник, каким он бывал днём.
В комнате, подсвечиваемой настольной лампой с зелёным абажуром, царил уютный полумрак. Тускло поблескивали стеклянные двери книжного шкафа и металлические обода динамиков Васиных напольных колонок.
3а большим окном, над белокаменными боярскими палатами царила стылая, дождливо-мокроснежная ночь. Но холод и неуют её не проникали в нагретоё жильё.
Поздними вечерами, когда все в доме спали, Васечкин любил сидеть за письменным столом напротив этого окна, - пить горячий чай и что-нибудь читать или писать. К ночи его мозг всегда активизировался, и масса интересных идей и мыслей роилась в нём. А утром нашему герою было всегда тяжело просыпаться (поэтому и приходил он на работу всегда не рано), и, обычно, до обеда ничего не соображал. То есть, - Вася был "совой". Вика же, напротив, была "жаворонком", - ложилась вечером всегда не позже одиннадцати и вставала в семь утра, чтобы вести Антошу в школу.
В этот вечер Вася устал и решил лечь спать одновременно с женой. Он задёрнул шторы, отгородившие совсем их уютный мирок от ночной непогоды. А потом они разделись и, потушив лампу, скользнули в свежевыстиранные простыни под тёплое стеганое одеяло.
Наш герой прижался животом к выставленной из-под ночной рубашки (или "ночнушки", как Вика её называла) горячей и мягкой попке супруги. Коленями он упёрся в ложбины, образованные сзади её согнутыми ногами. Они любили так спать, - как бы слившись в одно диковинное, многорукое и многоногое, но незлое существо. И сон не замедлил прийти к ним обоим почти одновременно.
.................................................................................
Следующим утром, примерно в восемь часов, Вика с Васей были разбужены дикими воплями, доносившимися из Томочкиной комнаты: "Нищенка! В мещанки за мой счёт! Не выйдет! Да я ж тебе морду выбью!" Это голосила Таисия Петровна.
Ошалевшая спросонок и перепуганная Вика вскочила и побежала в одной ночнушке - посмотреть: в чём дело? За ней, надев, однако, домашние штаны, последовал и Вася.
Оказалось, что рассвирепевшая бабуля всерьёз набросилась на заспанную младшую дочку, скинув с неё одеяло и собираясь уже было приступить к рукоприкладству.
Праведный материнский гнев был вызван весьма уважительными обстоятельствами. Таисия Петровна, пережившая в далёком прошлом голод, была чрезвычайно запаслива: всё время делала заначки на случай войны или какого другого стихийного бедствия. В её крохотной комнатушке, под старым клоповным диваном, который Вася для себя именовал не иначе, как "тёщиным логовом", было спрятано два двадцатикилограммовых мешка сахара. Заметим, что сахар в описываемое нами время был дефицитом и продавался по талонам в ограниченном количестве.
Продукт этот постепенно отсыревал, и все члены семьи недоумевали, зачем бабуле потребовалось такое его количество, - ведь сахаром же при голодухе не наешься. Она, однако, объясняла, что в случае голода сахар надо будет разводить водой и пить сладкий сироп, - таким образом можно будет продержаться.
Под диваном же, и под небольшим столиком, заваленным всякой рухлядью, хранились батареи бутылок спиртного: в основном водка и "Советское шампанское". Это была "твёрдая валюта", которой бабуля расплачивалась с рабочими, строившими ей дачу. В то трудное время, из-за горбачёвской антиалкогольной реформы, водка тоже стала редкостью, и её продавали по талонам - по две бутылки в месяц на нос для мужчин и по одной - для женщин.