На следующее утро, в день похорон, Васечкину предстояла большая работа, - он должен был ехать с Ваней Мошонкиным в ателье траурных принадлежностей за гробом.
Вася прибыл на перрон закованной в мрамор станции метро Новослободская ровно в восемь часов утра. Часто зевающий, - явно не выспавшийся, - Ваня Мошонкин, - в шапке-ушанке, надвинутой почти на глаза, в сером пальто с поднятым каракулевым воротником, - уже ждал его у самого эскалатора.
И без того неразговорчивый Ваня был в это утро особенно молчалив. Чтобы завязать хоть какой-то разговор, Васечкин передал ему пожелание своих родственников насчёт похоронных принадлежностей, - гроб надо взять обтянутый не белым сукном, и не фиолетовым, а непременно красным, и, что пластиковых венков покупать ненужно.
- Не беспокойся, - деловито отвечал Мошонкин, - сделаем всё в лучшем виде, - гроб будет с красным сукном, а искусственных венков не будет.
Чувствовалось, что Ваня получает некоторое удовлетворение от исполняемой им сейчас хотя и очень грустной, однако, наполняющей его сознанием собственной значимости, роли.
Ателье похоронных принадлежностей представляло собой длиннющий барак, сколоченный из грубо-отёсанных досок. По-видимому, из тех же, что шли и на изготовление гробов. Земляной пол сарая был весь усыпан рыжеватой, сосновой стружкой и обрывками цветных лоскутов. В центре помещения трудились рабочие, - мужики в ушанках и серых ватниках (внутри было холодно), - обстругивая на верстаках доски, сколачивая из них гробы и обивая их сукном. А вдоль стен стоймя были размещены их уже готовые изделия, - как армия солдат в весёленьких, разноцветных мундирах...
Ваня освободил нашего героя от каких-либо телодвижений. Он тут же с необычайно серьёзным видом начал переговоры с администраторшей заведения, - жирной бабой средних лет, голова и шея которой были закутаны в грубый, шерстяной платок, а увесистое тело облачёно в такой же, как и у рабочих, серый ватник, из-под которого ярким пятном торчала багровая юбка. Васечкина удивило то, что, несмотря на столь ранний час, от администраторши весьма крепко разило алкоголем. Да и, вообще, - повсюду, в сыро-мёрзлом воздухе похоронной мастерской, - вместе с парами хвои, исходившими от сосновых стружек, витал резкий перегарный дух.
Администраторша, немного поломавшись, выделила красно-суконный гроб. Решающую роль в этом сыграла мятая сторублёвая бумажка, которую Мошонкин незаметно сунул ей в руку. С помощью двух рабочих ателье наши друзья вынесли гроб, оказавшийся очень тяжёлым, из барака на улицу и стали там дожидаться похоронного автобуса, который потом отправится в морг. На нём должны были прибыть, Томочка, Маша Куропаткина и ещё четверо мужчин: доцент Резаков, Владимир Петрович, Арамчик и Костя Куропаткин. Таким образом, с Ваней и Васей теперь будет как раз шесть мужиков, - количество, нормативно требовавшееся для переноса гроба с покойником.
Ждать пришлось недолго, - не больше получаса. Но и за это время тонкая французская куртка на ватной подстёжке, надетая на Васечкина, успела одеревенеть от мороза так, что её рукава теперь сгибались с трудом.
Выкрашенный в весёленький какашечный цвет похоронный автобус, шумно громыхая и пыхтя, вкатил во двор мастерской. Ваня и Вася принялись здороваться с выходящими из автобуса людьми... За то время, что Васечкин не видел дядю Севу, тот заметно похудел и осунулся. Костя же, напротив, поправился, однако волосы его на висках немного поседели. Его жена же ничуточки не изменилась...
Вася более всего был рад снова увидеть старых друзей Куропаткиных. Однако в этой ситуации он даже не знал, что им сказать. Так что, обнявшись с ними, наш герой выпалил первое, пришедшее ему на ум: "Ну, вот и встретились!"
- Да уж лучше бы так не встречались... - мрачно отвечал Костя.
Когда мужики втаскивали гроб в автобус, доцент Резаков не мог удержаться от профессионального комментария: "Тяжёлый гроб. Сразу видно, что он сделан не из сосновых досок, а из прессованных опилочных плит".
- А какой гроб лучше, - дощатый или опилочный? - поинтересовался Васечкин.
- Не вижу большой разницы, Вася, - отвечал дядя Сева. - Однако, опилочный дешевле.
....................................................................................
У входа в морг Института Склифосовского автобус встретили уже прибывшие остальные Викины родственники, друзья и коллеги, - весьма внушительная плотно-толпящаяся людская масса, - человек тридцать. Вася знал практически всех присутствующих, и со всеми ему теперь пришлось раскланиваться, пожимать руки и обниматься,... - даже и с прибывшим на похороны Викиным любовником (под вопросом) - Ебаломом. И от всех надо было выслушивать банальные соболезнования...
Томочка теперь поддерживала покачивающуюся Таисию Петровну, одетую в финское стёганное "увалютное" пальто, подаренное ей Викой. Бабуля рвалась в морг, но Томочка и присоединившаяся к ней Маша Куропаткина её туда не пускали, оберегая её пошатнувшуюся нервную систему.
Мужчины внесли Викин гроб в морг, и дядя Сева вместе с Томочкой, оставившей маму вместе с Машей, спустились с ним на лифте в подвальное помещение за телом... Все собравшиеся в церемониальном зале морга затаились в ожидании появления того, что осталось от Вики. Зал был довольно тесным и кроме Викиных родственников и друзей в нём собрались ещё две кучки людей, сгрудившиеся около стоящих на специальных постаментах двух открытых гробов с покойниками, - пожилыми мужчиной и женщиной. Родственники этих двух усопших вяловато суетились, поправляя саваны и цветы в гробах.
Всё вокруг: стены, покрытые уже облупившейся во многих местах желтоватой краской, пол, застланный двумя пересекающимися крест на крест запятнанными ковровыми дорожками, несколько облезлых стульев,... - источало тошнотно-сладкий трупный запах, такой же, как в дяде Севином Бюро, - только гораздо более сильный. Васе нестерпимо хотелось убежать от этого зловония на улицу и набрать в лёгкие побольше свежего, февральского воздуха... Но нужно было ждать выноса тела.
Примерно через десять нескончаемо длинных минут лифт поднялся. Дядя Сева и молодой парень, - работник морга, - вытолкали из лифта на металлической каталке гроб с Викиным телом. За ними шла Томочка... Бледное личико молодой покойницы было натурально-неброско подкрашено и голова покрыта по православному обычаю платком. Нижняя часть тела по пояс скрывалась саваном, - так, что видны были только сложенные на груди восковые руки. На Вике была та самая привезённая Васечкиным из Италии чёрная водолазка, в которой она защищала кандидатскую диссертацию.
....................................................................................
Закрытый гроб с Викиным телом, установленный на полу автобуса, в проходе между сиденьями, вздрагивал при наезде на бугры асфальта. Гроб придерживали руками несколько сидящих рядом людей.
В первой церкви, - большом и красивом храме в Сокольниках, - куда привезли Вику, её отказались отпевать, так как батюшка, видите ли, ушёл обедать, и неизвестно было, когда он соизволит вернуться. Этот инцидент оставил неприятное чувство у сопровождающих Вику людей.
Однако во второй небольшой, барочного стиля церквушке, в районе метро "Тёплый стан", куда затем направился шофёр, всё обошлось благополучно. Служительница церкви - сердобольная, сутуловатая старушка с прядями седых волос, выбивающихся из-под покрывающего её голову тёмного платка, - приняла Викино тело для отпевания без каких-либо расспросов. Гроб установили в центре церковной залы, под куполом, на постаменте и сняли с него крышку.
- Какая молодая и красивая! - воскликнула, всплеснув сморщенными руками, старушка, увидевшая Викино лицо. - И такая свежая, - лежит, будто живая...