Руки так и чешутся кое кому хорошенько надрать зад, за то что так глупо попался, но приходится делать лицо непроницаемым, а тело оставляя расслабленным. Знал бы кто, какая внутри бушует ярость из негодования и волнения.
— Ха-ха! Я же говорю вы мелкие, — мужчина похлопал себя по пузу, — от вас даже тот коротыш сбежал. Ну давайте, заберите своего пленного.
Выйдя на солнце, можно было рассмотреть его одежду, которая была уж очень колоритной, совсем не похожей на здешние тряпки у других жителей. В отличие от нас — мы были похожи на трёх бродячих псов, грязных и в чёрной одежде — мужчина был чист, а одежда сливалась в какофонию из разноцветных цветов, даже та самая бандана была ярко-жёлтого цвета.
— На самом деле он не буянил, — незнакомец погладил свою черную бороду, которая скрывала настоящие черты лица, — мои мужики взяли его из-за того, что подумали, что он своровал лошадей. Ну не может в портовом городе ходить пацан сразу с четырьмя жеребцами, а потом оказалось, что пацанчик-то вампирчик.
— Говорите так, будто это обыденное дело, — вставил слово ворчливым голосом. Незнакомец посмотрел на меня заинтересованно, однако агрессии не проявил, наоборот услужливо начал рассказывать какие здесь порядки.
— Конечно обыденное. Мужики ловят этих кровососов по несколько раз на день. Или эти твари думают, что невероятно сильные и могут уложить на лопатки каждого жителя, или у них отсутствует инстинкт самосохранения. Вот только мы — привыкшие, — мужчина растер кулак рукой, будто может прямо сейчас наглядно показать насколько они привыкшие к вампирам.
— Почему же вы не напишите просительный лист в отделение по борьбе с нечистью? — Гермиона, ну кто же ещё из нас троих мог задать такой вопрос, чисто мужицкому мужику, которого не интересует такая ерунда как листочки. Даже мне видно, что он человек дела, а не ожидания.
— Потому что бесполезно. Сколько моя жена пыталась писать в это глупое отделение, вот только ни ответа, ни привета. Мы сами вылавливаем охотников, которые приходят в наш город лишь мимоходом ради того, чтобы их перевезли на другой берег, потому вас заметить было легко. Однако… — его голос стал более тихим и неприветливым, — вашу рожу сложно не узнать, Поттеры.
Напрягаюсь, но уже поздно. С четырех сторон нас окружили другие мужчины, и даже проглядывалась пара женщин. Все они были одеты так же колоритно, как и наш «знакомый». Руки сразу же заламывают назад, а всё оружие, что находилось буквально на каждом сантиметре тела, сразу же забирают, выкидывая в общую кучу. Рот закрывают грязной рукой, видимо не рассчитывая на какую бы то ни было помеху со стороны, а наши крики бы точно привлекли внимание сюда.
— Ох, как же прекрасно, — мужчина, который и привёл нас в западню, к черте города возле самого моря, сзади сновали рыбалки, вот только то были мужчины уже в возрасте и они совсем не старались посмотреть в нашу сторону, скорее наоборот как можно скорее отворачивались и убегали подальше, — не думал, что нам повезёт так быстро, да, мужики?
— Да, капитан, это большой улов, — тот, который стоял надо мной загоготал, сильнее сжимая мои руки в собственных тисках. Кости противно заныли, а кожа натянулась до предела.
— Вырубайте этих неудачников, — капитан погладил свою бороду, наслаждаясь тем, как моё лицо оказывается впечатанно в колено одного из мужчин, руки которого удобно обхватили меня за затылок. Голова взрывается невыносимой болью. Висок простреливает вспышкой, видимо туда пришелся удар чем-то тяжелее, чем колено, который должен был меня «вырубить» вот только пара секунд, которые я ещё мог сохранять сознание включенным, позволило услышать злой рык и очень яростное: «Гарри!».
***
Голова нещадно раскалывалась. Не могу сказать, что это пробуждение было самым приятным из всех, что мне довелось испытать, а слизь, в которую наполовину было погружено лицо, лишь удваивало факт отвратительного прихода в сознание в несколько раз. Рука сразу потянулась к лицу, прослеживая возможные переломы, но на удивление всё было в порядке, лишь засохшая кровь от виска и до самого подбородка мешала, неприятно стягивая лицо.
— Эй, Гарри, — тихий шепот Гермионы, заставил всё же открыть глаза, вот только перед ними предстала темнота во всей красе. Только сейчас замечаю, что пол немного шатает из стороны в сторону. Мы что…плывем? — Гарри, ты как?
— Н-нормально, — держась за гудящую голову, мне удалось сесть ровно, ощущая насколько же отвратительный пол: рыхлые и потертые доски, что должны были служить полом, а плесень и вонь от отходов, не внушали позитива в ситуацию, — сама как?
— Я…относительно, — Гермиона присела прямо возле прутьев клетки, в которой даже нельзя было встать в полный рост, а лишь поджимать под себя ноги, — Рон и Драко всё ещё не пришли в себя. Вас вырубили, а меня не стали, видимо посчитали слишком слабой, потому не увидели угрозы.
— Мне нравится твой тон, — усмехаюсь, — что ты сделала?
И точно, слышу смешок со стороны девушки, а затем тихий звяк чего-то тяжелого.
— Пропажу ключей они бы сразу заметили, однако один из моих многочисленных ножиков остался при мне, — в тихом голосе девушки слышатся маленький триумф.
— Не говори, что ты спрятала его в своём белье, — начинаю тоже шарить по телу. Всё же если они думали, что в наше арсенале лишь то, что они видели — то эти люди невероятные глупцы.
— Гарри! — возмущенно, — ничего подобного, — тихо бубнит девушка, — они не проверяли сапоги.
— Точно! — хлопаю себя по коленям. Я настолько привык, что не пользуюсь ножами в сапогах ибо они там лишь как запасной вариант, которым мне не доводилось практически пользоваться, только в крайних случаях, и видимо этот крайний случай наступил, — моя прелесть.
Прижимая к себе совсем крохотный ножик к груди, я настолько расчувствовался, что мало не всплакнул. Мио тихо зашуршала, а через мгновение, я почувствовал её пальцы у себя на носках ботинок — только к этому месту она смогла дотянутся.
— Только без глупостей. Ребята ещё не очнулись, а значит надо подождать и это во-первых. Во-вторых, мы уже плывем в неизвестном направление более часа. В-третьих, я видела на палубе более пятидесяти человек.
— Это ведь они, да? Чёртовы пираты?
— Не знаю, — Гермиона качает головой, — может они, а может и нет. Насколько можно было вообще предположить, что в городке, где каждые десять минут через одно и тоже место проходит новая пара стражей, будут свободно расхаживать пираты? Потому…может у них другие цели, — девушка неуверенно предположила, а затем слегка ударилась лбом о решетки, от чего появился глухой звук удара.
— Это пираты, — голос со стороны заставил вздрогнуть, но даже хриплый голос и явная боль в нём не заставили сомневаться.
— Драко! — подползаю к другой стороне клетки, но маленькая тюрьма Драко немного дальше чем моя от Мио, потому даже рукой не могу дотянуться до её прутьев.
— Нормально всё. Чёрт, вот ведь суки, — удар ногой о решетки, прошелся оглушительно по маленькому помещению, — гады, твари.
— Малфой, прекращай, — с негодованием зашептала Гермиона, но Драко не успокоился, хоть и снизил децибелы в несколько раз.
— Я продал жеребцов, но не дошёл к вам! Сначала меня перехватил этот странный разноцветный мужик, который предложил перевезти меня за соответственную плату, вот только это оказалось обманным маневром. Десять человек! Твою ж! Кто вообще нападет на одного десятером?!
— Пираты, — горько хмыкаю, — и где же твой знакомый? — с язвительностью задаю вопрос, хоть и не должен был ещё больше распалять Драко, но что сделано, то сделано. Малфой срывается, снова ударяя ногой по прутьям. Ещё и ещё, и ещё. Пока несколько из них не загибаются в противоположную от Драко сторону. Вопросительно выгибаю бровь, вот только Малфой ни на кого не обращая внимания, снова ударяет в то же место ногой, стараясь выбить прутья видимо вместе с их началом.
Смешно даже, что к нам сразу кто-то не прибежал, как только этот шум перерос в более громкий, видимо снаружи всё же было громче, однако да. Через каких-то пару минут, дверь в трюм с противным скрежетом отворяется, запуская в помещение яркий солнечный свет, заставляя жмуриться от сильного контраста.