— Догадался, мелкий. Сириус знает? — не успел я возмутится насчет «мелкого», как был задан вопрос, который волновал меня намного больше, чем препирательства из-за обращения.
— Нет. Где он? Не видел Сириуса целый день, — достаю сигарету, привычным движениям подпаливая её.
Задняя дверь хлопает, привлекая к себе внимание.
— Привет, Гарри, — улыбается девушка, приветствуя меня.
— Привет, Мелинда, — делаю затяжку, выдыхая дым в сторону, тем самым отворачиваясь от вида целующийся парочки. Регулус шепчет своей девушке что-то на ухо, заставляя Мелинду покраснеть и тихо рассмеяться, — так что с Сириусом?
Перебиваю, потому что уже нет сил слушать это. Регулус смотрит на меня удивленно, будто спрашивая: «Ты что ещё здесь?».
— В нашем старом доме. Точнее уже твоём. Он ушел утром, хотел убрать пыль и грязь, чтобы там хоть стоять было более-менее приятно.
— Ясно, — закидываю сумку себе на плечо, поверх длинного плаща, который скрывает всё моё оружие, что прикреплено к поясу на талии, к ногам и даже пара мелких ножей в сапоге. Сапоги большие и высокие с многочисленной шнуровкой, знаю куда и сколько идти. Бросаю на стойку пару монет, ловя приподнятую бровь Регулуса, — что? Ты же и убить можешь, если не заплатить.
Фыркаю и, не прощаясь, ухожу. Остался примерно час до встречи с женатой парочкой, которой не сидится дома, но этого времени должно хватить, чтобы попрощаться с Сириусом. Дом встречает холодом и абсолютной темнотой. Даже намека на то, что здесь может быть крестный не вижу, но всё же закрываю входную дверь, беру пистолет удобнее в руку, двигаясь вперед.
Странное чувство опасности охватывает тело, заставляя снова отключиться от внутреннего мира, работая лишь со внешним. Пол тихо поскрипывает, когда двигаюсь всё дальше. Замечаю на стене отпечаток руки, перемазанный в чем-то чёрном. Субстанция похожа на вязкий крем, скривившись от мерзких ощущений на пальцах, вытер пальцы о стену.
Щелкаю зажигалкой, когда вхожу глубже в большую комнату, идентифицируя ту, как гостиную. Дыхание перехватывает. Чёрные волосы Сириуса бросаются в глаза первыми, а уже затем, взгляд опускается ниже. К завязанным вместе рукам и ногам, опущенной низко голове. С под волос что-то капает, молюсь всем кому только могу, лишь бы это была не кровь. Подхожу ближе с опаской. Понимание, что это мой крестный не отрицает того факта, что это уже может быть не Сириус. Упираю дуло пистолета в лоб Сириуса, поднимая тем самым голову. Глаза крестного закрыты, с виска капает кровь, но уже в меньшем объеме, чем было до этого, потому что стою я на месте лужи из крови Сириуса.
— Крестный, — шепчу. Дотрагиваюсь ладонью до бледной щеки, но мужчина никак не реагирует. Шумно вдыхаю, чувствуя, как в горле появился огромный комок рвущихся эмоций, — эй, Сири.
Отвожу пистолет в сторону и голова мужчины безжизненно падает вниз. Последняя попытка. Подношу руку к шее, обхватываю пальцами трахею. Замираю.
Стук.
Счастливо выдыхаю.
— Живой, — улыбаюсь, но радость быстро проходит. Сириус ранен, его следует срочно отнести к лекарю. И только в голове создается какой-то примерный план действий, как слышу глухой стук позади себя. Тело напрягается в секунду. Снимаю пистолет с предохранителя, наставляя дуло прямо в непроглядную темноту. Туда, куда свет от маленькой зажигалки не достает.
— Покажись, — говорю, надеясь на реакцию и просто на то, что тот кто стоит в темноте любит играть долго, а не разрывать свою жертву за секунду. Удивляюсь, но никак не показываю своих эмоций, когда вижу как ко мне и правда кто-то выходит. — Ты…
Смотрю на высокомерную улыбку и хочется врезать по этой идеальной роже. Вампир.
========== Страница 3 ==========
Образ вампира вызывает ощущения дежавю: холодный, ко всему безразличный парень смотрел на меня равнодушно и как-то нехотя, - отмахиваюсь от странных ощущений. И с нажатием курка мысли снова вылетают из головы. Я привык, что если вижу нечисть, то не анализирую свои ощущения при этом. Без чувств, ведь так, папа? Однако непонятные мне эмоции всё же просачиваются…
Звук выстрела разносится по всему дому, оглушая. Щёлкаю зажигалкой с надеждой, что убил вампира и долго разбираться с ним не придется, ведь Сириус всё ещё ждет моей помощи. Но тела нет. Пустое пространство и лишь сантиметровый слой пыли на мебели, полу и даже несколько миллиметров на стене.
— Тц, ушёл, — с огорчением ставлю пистолет обратно на предохранитель, оборачиваясь к Сириусу, — почему даже у вампира серые глаза?..
Тихо бубню под нос, пытаясь при этом развязать руки Сириуса. Хмурюсь, не видя логики в этих действиях, когда руки сами справляются с веревкой, мозг анализирует нетипичную ситуацию. Сириуса связали. Не убили, а связали с какой-то целью в последующих действиях. Для чего-то. Не понимаю.
— Эй, Сири, — хлопаю мужчину по грязным щекам. Не знаю на что я надеялся, наверно на мычание или какой-то колкий ответ: «Мешаешь спать, Гарри». Сириус всё так же находиться без сознания, заставляя меня грязно выругаться, когда сто пятьдесят четыре фунта оказываются на моей спине. Пыхчу и мычу теперь я, стараюсь с максимальной аккуратностью вытащить крестного из этого дома и доставить практически на противоположную половину городка, к лекарю.
— Вот хорошо было бы, — поправляю с прыжком тело Сириуса, хватаясь за его руки и ноги, — если бы такая штука, как магия была реальна… Тогда твою тяжелую тушку, старик, было бы намного легче нести!
Проходя рядом с баром, замечаю Рона и Гермиону. Парочка стоит и что-то активно обсуждает, можно сказать, что Гермиона шепотом кричит на Рона, а парень фыркает и разворачивается к девушке спиной.
— О, — вижу, а не слышу, как губы парня принимают форму буквы, и активные жестикуляции Рона привлекают внимание Гермионы. Девушка сначала в недоумении смотрит в направлении, куда показывает её муж, а потом уже с шоком. Кидает тяжелую сумку в руки Рона, в секунду оказавшись прямо рядом со мной.
— А мы думали, что всё-таки Рон тебя допек и ты решил не идти с нами, — выпаливает девушка. Взгляд девушки исследует тело на мне, — Гарри, он…
— Чёрт, парень, — Рон подходит с опаской, доставая из пояса нож, — ты держишь вампира на спине.
— Что? — хмурюсь, не понимая, что за неимоверную чушь сказал рыжий парень. Как-то значительно стало тяжело, спину заломило. Я уже готовился опустить Сириуса на землю, как на земле оказался сам. Неприятный удар в спину, выбил из легких весь воздух. В глазах то потемнело, то заплясали искры, не было точного определения, что заставило меня на пару секунд потерять сознание.
Тянусь рукой к месту, где сильнее всего сконцентрирована точка невыносимой боли. Серая ткань сразу окрашивается в мой нелюбимый красный цвет. Бок тянет, потому прикладываю к нему свою и так перемазанную руку. Как можно быстрее поднимаюсь, уже готовый отразить атаку того вампира, который всё же решил нас догнать и завершить начатое дело, но рука с поднятым ножом так и застывает где-то у меня над головой.
Сириус с потемневшими глазами, растрепанными волосами, грязным, от крови и пыли, лицом, наставляет на Рона и Гермиону свое оружие — когти. Именно они и оставили у меня почти на половину туловища ужасные раны. С шоком открываю и закрываю рот, не в силах остановить нападения своего крестного, а тем более метания женатой парочки, которая сейчас активно защищается.
Гермиона останавливает каждый раз Рона, когда тот тянется к пистолету, махая отрицательно головой и отражая тупым концом кинжала когти Сириуса. Девушка с опаской смотрит в мою сторону и, не видя каких-то действий, а лишь застывшую позу, горестно выдыхает.
— Рон, доставай! — Гермиона делает выпад вперед, оказываясь под ногами у мужчины, ловя в воздухе нечто в руки. Не могу рассмотреть, что кинул Гермионе её муж, но девушка просто цепляет этот круглый предмет к ногам Сириуса.
Шипение. Громкое и напоминающее, когда раскалённые угли заливают холодной водой. Лицо крестного искажается в гримасе боли. Мужчина отступает, именно это движение возвращает меня в реальность и принятие ситуации.