Этот двигающийся туда-сюда при смехе кадык, его широкие плечи, что трясутся, однако всё равно не теряют той знакомой грации. Сейчас он безумно похож на того Драко, которого я встретил впервые в лесу, перепуганный и недоверчивый, готовый убить вампира, не задумываясь. Спрашиваю самого себя, почему же не убил, и понимаю, что просто не помню. Словно того времени совсем и не существовало, словно всегда было так, как сейчас. Драко всегда хохотал надо мной, а в моей душе и не зарождается обида.
— Ты так смотришь… — прихожу в себя от произнёсенных слов и понимаю, что Малфой уже не смеётся. Смотрит, сканирует меня, зрачки в серых глазах, что сейчас напоминают грозовую тучу, расширяются, пока его взгляд обволакивает моё лицо и переходит на шею.
— Драко, не-е-е-е-ет, — недоверчиво говорю, — я, конечно, не стану врать, тоже хочу, но не здесь же! — Драко поднимает на меня умоляющий взгляд.
— Ну, чуть-чуть? — показывает большим и указательным пальцем, крохотное между ними расстояние, надуваясь шариком, а взгляд всё равно остаётся твёрдым и возбуждённым.
— У нас «чуть-чуть» не было уже чёрт знает сколько! — не хочу я заниматься сексом в лесу! А потом резко замолкаю, готовясь перейти к поучительной тираде и надавить на больные точки Драко о «этикете древних семей, которым не пристало оголять задницу на свежем воздухе». Хитро улыбаюсь, и кажется лицо у меня довольно хищное, потому что Драко гулко сглатывает, не понимая что я уже задумал… — ну хорошо.
Произношу и неспеша направляюсь прямо к Драко. Тот не двигается с места, однако вижу как немного подрагивают мышцы на руках, словно тому очень хочется что-то сделать, но сдерживает себя из последних сил. И ни моё немного перепачканное лицо, ни пальцы в засохшей крови не останавливают Малфоя затянуть меня в неспешный, возбуждающий поцелуй. И с каждым движением языка, который обводит контур губ, и снова врываясь властно, не давая и шанса, производит на мой организм соответствующую реакцию…
И как бы невзначай понемногу отталкиваю Драко к дереву, заставляя того подпереть лопатками высокое растение.
— Что ты… — начинает Малфой, но сразу же замолкает, когда я еле-еле нехотя разрываю поцелуй — ведь тот меня тоже сильно затянул — и опускаюсь на колени. Хватаюсь пальцами за край штанов, но почему-то тяну, не понимая, какой бес меня заставляет прислониться щекой к бедру Драко и потереться о грубую ткань, словно становясь на секунду тем самым довольным мартовским котом. Тонкие, длинные пальцы зарываются в мои волосы, пока я немного поднимаю голову вверх и оставляю влажный след на кусочке оголённой кожи, ведь рубашка так вовремя слегка задралась…
И эти светлые волоски на животе, о которые трётся мой нос. Совсем не понимаю, что со мной происходит…ведь хотел подразнить, а получилось, что сам чуть ли не перевозбуждаюсь просто от того, что нахожусь так близко лицом к паху Драко, а его кожа оказывается такой молочно-белой и такой вкусно пахнущей…
Руки тем временем живут своей жизнью, быстро снимая грубую ткань, которая мешает мне вдыхать запах желания, что буквально источает Драко всем телом, и эта концентрация аромата находится прямо перед моим носом… Странно, ведь…на самом деле сам запах секса не совсем приятный, если честно, и множество попыток его ощутить после этого самого секса было огромное количество раз. Да, молодые жители моего городка запомнили меня не в самом хорошем смысле. Но то, что исходит от Драко не тот неприятный аромат, не запах природной смазки или чего-то такого, это более что-то глубокое и намного приятнее… Просто не нахожу подходящих слов, которые в полной мере могут описать это, потому что даже мне самому непонятна такая моя реакция на то какое несравнимое удовольствие получаю от происходящего.
Обхватываю член Драко рукой, и чувствую, как пальцы в моих вихрях напрягаются, а над головой Малфой прерывисто выдыхает.
— Не дыши на него, или всё кончится так и не начавшись, — шипит вампир, однако не двигается с места. Эта маленькая свобода выбора, сделаю или нет, если честно очень приятна. В прочем, дальнейшее я уже слабо запоминаю, моё сознание обволакивает дымка тумана, собственное возбуждение пересиливает уже давно невидимые границы, а губы и язык действую неумело из-за недостатка опыта в таких ласках.
Но по выдохам Драко, по его быстро вздымающиеся животу, что иногда так сильно вдыхает, делая этот чёртов вакуум… Член под губами твёрдый, приятного для меня размера, ведь я даже позволяю себе наплевать на собственное горло и радуясь тому, что видимо рвотные рефлексы у вампиров отсутствуют, утыкаюсь носом прямо в светлые волоски в паху. И даже на секунду мне становится стыдно из-за того, что всё мои волосы на теле угольно чёрные, но ведь мы разные… Разве не в этом заключается наша уникальность? Что я могу позволить себе насладиться этими светлыми волосками под пальцами, пока моё тело имеет совсем противоположные…
Малфой в один момент, когда я немного забывшись в действиях застываю — что совсем не нравится разгоряченному вампиру — рвано двигает бёдрами вперёд в последний раз сильно дёргая пряди волос на моей голове, заставляя огорчённо застонать, посылая и так ловящему кайф Драко, вибрацию.
По подбородку стекает слюна смешанная со спермой… В шоке осознаю, что моё мокрое пятно в штанах не иллюзия, и чувство, что у меня сильно вывихнута челюсть тоже.
— Изверг! — недовольно смотрю на Драко, который пытается быстро привести себя в порядок, хотя свежий румянец на щеках и характерный запах вампир убрать не сможет ещё долго, — Господи, а я ведь всего подразнить тебя хотел! — в шоке хватаюсь за волосы, падая спиной на дубовую землю. Холод сразу тысячами иголками пробивается в кожу, несмотря даже на ткань кофты, что в общем-то должна защищать от этих колючих ощущений.
— Зато теперь я знаю, что наши размеры идеально помещаются во ртах друг друга, — пошловато замечает, склоняя надо мной румяное лицо. И я получаю столь нежный поцелуй…а ведь мне так лень двигать челюстью, что практически и не отвечаю на эти движения губ. Не охота получилась, а чёрт знает что.
***
Возвращаемся уже затемно, пока приводим себя в порядок предварительно потратим примерно час на поиски хоть какого-то источника чистой воды, пока добрались до дома зельевара. Решив с Драко, что появляться сразу в чужом для нас доме в таком неподобающем виде — кошмар, ибо скорее всего Снейп сразу поймёт, чем мы занимались и не сомневаясь подольет в ароматный, душистый чай яду каждому из нас. В окнах, как и во вчерашнем дне, горит неяркий уютный свет свечей, однако перед тем, как всё же зайти в тёплое помещение и насладиться неспешным разговором с друзьями и, кхм, эрудированным зельеваром, решаю проведать одинокого Сириуса.
Драко не сомневаясь, что я решусь заглянуть к крестному, без возражений следует прямо за мной. Вот только ещё не дойдя до тёмного сарайчика до нас доносятся два голоса:
— Ты должен рассказать своему крестнику всю правду, перед тем, как мы испробуем на тебе действие противоядия, — голос Снейпа тягучий и безразличный, в отличии от второго, который пробивает нотками подступающей истерики.
— Не могу я! Гарри вообще никогда не должен узнать о том, чем занимались его родители! — голос Сириуса немного приглушённее от голоса Северуса, тот всё ещё находиться за закрытой дверью, — надеюсь это зелье, ради которого и жертвовал собой Гарри, не подействует, как должно и я просто умру.
— Придурок! Сириус, ты как был непроходимым идиот, так им и остался! Не расскажешь Гарри всё завтра, перед тем, как в обед мы придём тебе давать зелье, которое между прочим подействует как надо, ибо я в успехе уверен на все сто, я расскажу ребёнку Поттеров всё сам, — буквально шипит Снейп, и не дожидаясь ответа пыхтящего Сириуса, потому что не услышать это шумное дыхание крёстного было попросту невозможно, спешно уходит в сторону дома. А на дороге стоим мы, как два истукана! Не сговариваясь скрываемся в темноте леса, дожидаясь пока Снейп чёрной фигурой пройдёт мимо нас.