— А если не хочу? Всралось мне тренировать ваши жалкие задницы на потеху этому полупрозрачному уроду, — в шоке округляю рот, слушая такие…неприличные слова, льющиеся изо рта Драко.
— Антонин! Вот смотри, наш братик совсем не хочет идти на компромиссы, а ведь я могла его уговорить, — Белла призывно отставляет ножку, открывая подол платья, где был вырез прямо до середины бедра. — Ай! Родольфус! Больно, любимый! — захныкала вампирша, когда неудовлетворенный поведением девушки, парень схватил Беллу за растрёпанные волосы, водя её из стороны в сторону. Мне даже на секунду показалось, что сейчас «милый Роди» вместе с кожей оторвёт девушке весь волосяной покров… Антонин, как самый спокойный, театрально закатил глаза на сцену своих товарищей, сразу же снова обращая внимание на нас.
Его пухлые губы разошлись в улыбке: — Гарри, — пропел вампир, — папе хочется и тебя. Вот только…он передумал.
— Передумал насчёт чего? — напрягаюсь, чуть не сжимая руку в кулак: тогда бы продырявил себе ладони собственными когтями, глупо бы вышло.
— Ну-у-у, так ведь это ты — должен был нас учить, — улыбается Антонин. Мне показалось, или его щёки слегка покраснели?.. — Но ты же…умер. По крайней мере, наш папочка так думал, а ты оказался жив и здоров. Драко станет нашим…предводителем, так сказать, а ты будешь греть постель папочке.
— То есть с самого начала я понравился этому уроду, как задница, в которую тот бы захотел присунуть свой член? — боже, Драко, откуда в твоей светлой голове, столько прямых высказываний. Сегодня явно день какой-то не такой, как следует. Однако Антонин лишь радостно улыбается на вопрос Малфоя, положительно кивая головой, подтверждая его вульгарную фразу. Белла резко замолкает, да и сам Родольфус перестал таскать девушку за волосы, застыв.
— Не хочу, чтобы мне присунул демон, — насмешливо говорю, — да и у Драко, задница намного лучше моей — я-то знаю, что говорю.
— Мне насрать, — пересекает дальнейший разговор о интиме вампир, Антонин даже рукой пересекает воздух, — нам обещали награду, если мы сможем доставить вас целыми и относительно живыми.
Родольфус мягко подходит к Антонину, кладя руку тому на макушку, лохматя густые, тёмные волосы.
— Что он вам обещал? — задаю вопрос. Настал тот момент, когда я чувствую необходимость потянуть время. Какое-то внутреннее чутье подсказывает, что ещё немного и мы сможем выбраться с этой передряги живыми. Пистолет сзади приятно греет кожу, вдохновляя на последующие возможные подвиги.
— Город, — говорит Белла с придыханием, — свежих, вкусных людишек, — её глаза закатываются, а в следующих миг, когда вампирша открывает свои веки — радужка девушки светится потусторонним огнём, очень знакомым огнём: азарт, погоня, драка, убийство, охота. В нос ударяет знакомый запах, и это становится для обоих сторон спусковым крючком.
Антонин перед тем, как сорваться с места и устремится навстречу нам, чтобы сразится в драке не на жизнь, а на смерть, в последний раз грустно выдыхает: — А мне хотелось, чтобы мы зря не подыхали…
Родольфус замахивается рукой, целясь прямо мне в лицо, пока Беллатриса быстро оказывается за моей спиной. Значит моя тушка для демона — не настолько важный объект, раз уж на меня совершают нападение сразу два вампира: или я, или меня. Уклоняюсь от летящего удара, приседая. Хватаю ноги вампира, и Родольфус падает на задницу, не удержавшись. Чувствую это ужасное чувство, которое заполняет меня полностью. Непроизвольно облизываю губы, когда ладони сами легко ломают кости на лодыжке вампира с противным хрустом. Родольфус неистово орёт, скребя когтями земли из-за пронзившей боли. Чувствую Беллу, которая нацелилась когтями мне в шею, потому легко перехватываю её руку, которая практически коснулась кожи, чуть не вспоров ту. Капельки крови стекают по шее, устремляясь в ворот кофты вниз, впитываясь в ткань одежды. Выворачиваю запястье Беллы, с удовольствием слушая её крики. Хруст костей, которые я чувствую собственной рукой…
Знаю. Знаю, что мои чувства удовлетворения от этой схватки неправильные, больные. Но во мне горит кровь, та самая кровь вампира, которая хочет уничтожить опасность, не испытывая и капли сожаления к созданиям, в жилах которых бурлит демонская алая жижа. Родольфус ударяет меня в челюсть второй, здоровой ногой, и пока пытаюсь сфокусировать взгляд хоть на чём-то, ибо от сильного удара перед глазами всё двоится, а в ушах сильно шумит, скорее всего удар зацепил и чувствительное ухо. Беллатриса рассерженно рычит над моей головой, молниеносно сцепляя зубы в изгибе шеи и плеча. Ужасная, просто невыносимая боль простреливает место, где сжимаются челюсти вампирши, прокусывая кожу, выдирая моё мясо, моё тело.
Сцепляю зубы, сдерживаясь, чтобы позорно не раскричаться — хватаю руками шею вампирши. Вампирские силы помогают, перекинуть тело девушки через плечо, заставляя ту разжать челюсти и выпустить моё плечо из собственного захвата зубов. Кровь обильным потоком сразу же начала вытекать из раны, а пульсирующая боль мешает думать. Кидаю девушку в Родольфуса, который уже немного отполз назад, пока я пытался отодрать от себя сумасшедшую вампиршу. Клубок из двух тел быстро распутывается, и пока вампир сидит и злыми глазами смотрит на объект, который доставил ему такую ужасную боль — меня — то Белла не тратит времени проворно поднимаясь на ноги.
Губы вампирши растягиваются в хищной улыбке, а вся нижняя часть перемазанная в моей крови не добавляет в эту картину приятных, позитивных красок. Белла хрустит показательно шеей, срываясь с места, с целью снова напасть на меня и уж если не прибить — то смертельно ранить так точно. Однако не успевает девушка приблизиться, как колено чужака врезается в её щеку, заставляя тело Беллы отлететь на пару метров в сторону. В шоке смотрю на довольного Седрика, который с азартным лицом смотрит на еле поднимающуюся девушку.
— Диггори! — Родольфус выплёвывает имя моего знакомого, словно ругательство, — сука.
— М-м-м, какие сладкие речи льются из твоего поганого рта, Роди! — ухмыляется Седрик, театрально подходя к вампиру вплотную, — что? Ножка болит? — надувает губки вампир, жалостливо смотря на кость, которая явно проглядывается из того месива, что мне удалось учинить. Пока Седрик перебрасывается с Родольфусом оскорблениями — те видимо совсем друг друга не желают — я зажимаю ладонью рану на плече. Рука сразу же окрашивается в кровавую картину, однако не это меня сейчас волнует!
Нервно верчу головой в поисках Драко, и нахожу того, только довольно далёко. Очень далёко. Он возится со своим противником: Малфой ударяет с разворота вампира ногой прямо в живот, от чего захлебнувшийся кровью Антонин отлетает назад.
— Что, Драко, думаешь сможешь победить нас? — кровавыми губами улыбается Антонин. Благодарю в который раз свой чудный слух: — Папочка тебя и твоего Гарри испепелит! А потом скрутит ваш прах в трубку и прикурит, как галлюциногенный порошок, — захохотал вампир, раскинув руки в сторону. Замечаю знакомую фигуру… Чжоу! Успеваю обрадоваться, вот только вампирша подкрадывается не с той стороны. Проклятие!
— Драко! — успеваю крикнуть, и сразу же зажмуриваюсь из-за боли, которая молниями прошибает плечо. Однако моё предупреждение долетает к Малфою, помогая увернуться от атаки Чжоу.
— Седрик! Твоя подружка на Драко напала! — Диггори замахнулся кулаком, со всей силы врезая Родольфусу по челюсти. Голова вампира неестественно разворачивается на сто двадцать градусов, а тело падает обратно, застывая. Седрик недовольно хмурится, отряхивая руку, словно измазался в…экскрементах, а не прикоснулся к вампиру. Диггори сжимает губы в тонкую полоску, разворачиваясь в сторону, где происходит битва между Драко и Чжоу. Малфой как раз успевает схватить Чжоу за лодыжку, откидывая вампиршу в дерево. Спина оказывается прямо центром удара о твёрдую кору, а из её губ вырывает стон боли.
— Она больше не моя подружка, — раздражённо шипит Седрик, — задолбала меня своим: «отец то», «отец сё» — плевать я хотел на этого долбанного демона, — поднимаю ладонь вверх, когда парень пытается сорвать свою злость на мне, однако я то в их любовных делах вовсе не причем! Увидев мою беззащитную позу, Диггори выдыхает, успокаиваясь как раз вовремя: Белла откинув свои волосы назад, открывает вид на бешеное, уже не такое симпатичное, молодое лицо.