Я улыбнулась ему и кивнула, решив оградить свое сердце от всего, что мое тело, казалось, не могло отрицать.
Я любила Маттео именно таким, каким он был.
Но он никогда не будет моим.
Похоже, почувствовав мое растущее расстояние, Маттео потянулся между нами, прижимая пальцы к моему клитору, чтобы вернуть меня туда, где я сосредоточилась на ощущениях между нами. Я застонала, даже не пытаясь сопротивляться тому, что он мне предложил. Откинув голову назад, я кончила еще одним криком, сжимаясь вокруг него, как будто моя жизнь зависела от того, чтобы удержать его внутри меня.
Маттео надо мной застонал, впиваясь зубами мне в плечо, заливая меня жаром. Мы лежали там несколько мгновений, ни один из нас не пытался отключиться. Потому что кто знал, что произойдет, когда мы это сделаем, и реальность рухнет.
В конце концов, у него не было другого выбора, кроме как вырваться из меня, и последовавшая за этим утечка жидкости заставила меня в ужасе оглядеть свое тело. — Ты не надел презерватив, — прошептала я. Я не могла поверить, что была такой глупой. Я просто верила, что такой человек, как Маттео, будет достаточно умен, чтобы покончить с этим.
— Нет, — просто сказал он, ничуть не обеспокоенный, когда встал и направился в ванную. Я лежала там, чувствуя себя потерянной, пока он не вернулся.
Используя мокрую тряпку, он вычистил между моих ног, его глаза были прикованы к действию.
— Что не так с тобой? — Я прошептала. — Почему ты не надел презерватив?
Он посмотрел на меня, на мгновение удивившись, как будто я была идиоткой, ожидая, что он наденет ее.
— Ничего между нами. Никогда, — проворчал он, отбрасывая тряпку в сторону комнаты. — Я чист. Я знаю, что ты чиста.
Я зажмурилась, надеясь, что он не лжет. Принимая противозачаточные таблетки, мне не о чем было беспокоиться, если бы он был действительно чист.
— Правда, Айвори. Ты единственная, с кем я когда-либо был без презерватива. Ты в безопасности. Я бы никогда не стал так рисковать тобой.
Я тупо кивнула и встала.
— Куда ты направляешься?
— Ванная, — сказала я, и только отчасти потому, что мне нужно было немного побыть одному. Как ни странно приятно было ему мыть меня, я не могла не воспользоваться ванной после секса.
Это был удобный предлог, чтобы ненавидеть себя наедине.
Двенадцатая
Маттео
Мне потребовалось слишком много времени, чтобы Айвори выключила свой мозг и погрузилась в сон. Я мог сказать, потому что она была неподвижна. Я провел с этой женщиной всего одну ночь, но не сомневался, что то, как она бьется во сне, было обычным явлением. Даже во сне она почувствовала облегчение, когда мое тело прижало ее к кровати, удерживая неподвижно. Это ее красивое лицо успокоилось после стрессового, напряженного состояния, в котором оно было, когда я вошел в ее комнату.
Учитывая, как мирно она спала под моим весом, я не решался оставить ее, но мне нужно было взять ее телефон на случай, если во время нашего свидания возникнет чрезвычайная ситуация, а солнце уже поднимается над горизонтом. Я не возился со шторами, обычно я вставал до восхода солнца. Я удалился от тела Айвори, молча надеясь, что ее мирный сон продолжится и без меня. Однажды я пойму причину, но я знал, что лучше не давить слишком сильно и слишком быстро.
Мой Ангел был упрям.
И по какой-то чертовой причине я нашел это чертовски сексуальным.
Я тихо задернула шторы, надела трусы-боксеры и вышла из спальни. Спустившись вниз, я направился в свой кабинет. Я положил ее телефон на тумбочку, прежде чем проскользнуть в душ. Я знал, что это утешит ее, заставит ее думать, что это дает ей хоть какую-то защиту от меня.
Правда заключалась в том, что я мог делать с Айвори все, что хотел, и не было на этой Земле человека, который осмелился бы остановить меня. Ее бесконечный мешок с дерьмом валялся на моем столе, и быстрый взгляд подтвердил, что ее телефон рядом с ним лежит не очень удобно. У меня не было выбора, кроме как копаться в чудовище. Для меня это было впервые, но я слышала ужасные истории о том, что мужчины находили в своих женских сумочках.
Как только я открыл его, я понял, что он не был на вершине кучи дерьма.
Это было бы слишком просто.
Порывшись, моя рука схватила пакетик с лекарством. Мое сердце подскочило к горлу. В ее деле не было выявлено никаких заболеваний, поэтому я вытащил его с растущим ужасом. Я должен был бы испытать облегчение, увидев противозачаточные средства. От любой другой женщины я бы потребовал этого. Но знание того, что Айвори защищена от беременности, не принесло мне никакого облегчения.