— Маттео Белланди. Вы, должно быть, дядя Айвори Адам. — Маттео взял его за руку, и это было незаметно, но очевидно, что между двумя мужчинами шла борьба за господство, когда они смотрели друг на друга сверху вниз.
— Я не знал, что вы двое теперь вместе, — сказал Адам с гримасой.
— Мы не… — начала я, но тут же осекся, когда рука Маттео сжала мой локоть.
— Он довольно новый, — улыбнулся Маттео. — Но я узнаю настоящую сделку, когда она у меня есть.
— Ты не в первый раз, — пробормотал мой отец, стиснув зубы. Глаза моей мамы были широко раскрыты, она смотрела туда, где Адам стоял лицом к лицу с Маттео. Она, казалось, знала, что было что-то отличное от обычной защиты моего дяди, когда я беспокоилась, что-то совсем не похожее на то, как Адам смотрел на Маттео, но также смотрел на него так, как будто он мог быть грозным противником.
Никто не противостоял Адаму.
Всегда.
Чтобы Маттео мог и продолжал улыбаться, делая это, ну, это было безумием для моей матери. Я видела, как шестеренки крутятся в ее голове, размышляя обо всех слухах, которые окружали семью Белланди.
— Дорогая, ты не сказала мне, что встречаешься с кем-то, — сказала она наконец, натянутая улыбка изогнула ее губы.
— Это ново, как сказал Маттео. Не думал, что будет умно тебя всех возбудить, — солгала я, потому что на самом деле я никогда не собиралась говорить родителям, что встречаюсь с Маттео.
Мой отец фыркнул на мой выбор слов, зная, что чертовски хорошо взволнованный был эвфемизмом для взбешенного.
Это так называли, когда кто-то вторгался в твою жизнь, и ты не мог убежать?
Встречаюсь со своим преследователем.
Мои родители были бы так горды, если бы знали.
— Ваш стол готов, мистер Белланди, — вставила хозяйка, вежливость отразилась на каждой черте ее лица. Я подумала, не спал ли с ней и Маттео, но на ее лице не было и следа фамильярности или ревности, когда ее глаза встретились с моими. Если да, то он заранее позаботился о том, чтобы она знала счет и могла вести себя профессионально перед лицом семьи его подруги.
Независимо от того, как я относилась к временному характеру Маттео в моей жизни, я ценила осторожность ради моей семьи. Им не понравилось бы, если бы им втирали в лицо достижения моего бойфренда.
Особенно с моей историей с Маттео.
— Идите вперед, мисс Фавр, — махнул Маттео, и это было ужасающее осознание того, что он не только зашел, но и намеревался остаться на ужин.
— Маттео, — прошептала я, привлекая его внимание, пока он вел меня за хозяйкой. — Сейчас неподходящее время. Ты не можешь просто так поужинать с моей семьей, особенно в тех редких случаях, когда я вижу своего дядю.
— Ах, так ты собиралась пригласить меня встретиться с ним в другой день во время его визита? — спросил он, подводя меня к одному концу стола. Он усадил меня на сиденье справа от головы, плавно опустившись в кресло одним концом. Это само по себе сделало заявление.
— Ну, не совсем так, — вздохнула я.
— Я так и думал. Поскольку ты, кажется, не хочешь меня знакомить, я взял на себя смелость.
Я чувствовала на себе взгляд дяди, когда он занял свое место на противоположном конце стола. Обычно он не заботился о позе, и он бы сел рядом со мной.
Я знала, помимо того, что бросал вызов Маттео, он занял это место именно для того, чтобы следить за мной во время еды. Рядом со мной он может не все видел, но на другом конце стола он прекрасно видел меня и Маттео.
Я подавила желание удариться головой о стол, в отчаянии уставившись на свой пустой бокал.
Мне нужен был алкоголь.
Много-много алкоголя.
Мои мама и папа сели рядом с Адамом, оставив место между мамой и Маттео незанятым. Он не выглядел обеспокоенным, когда взял мою руку в свою, открыто держа ее над столом, чтобы моя семья могла видеть.
Подошел официант, разливший вино по всем нашим бокалам без заказа, и я сузила глаза на своевольный бред Маттео. Затем я сделала несколько очень неженственных глотков восхитительного бордо. Челюсти Маттео сжались, когда он увидел, как я топлю свои запреты в стакане.
— Итак, Маттео, как дела? — спросил мой дядя, его голос звучал сердечно. Я знала лучше. Знала, что под фальшивой маской скрывается человек, который убьет Маттео, если подумает, что мне угрожает опасность.
И он никогда не сядет за это в тюрьму.
Я поняла, что именно поэтому я не могла показать своей семье, что я была кем-то другим, кроме взволнованного участника уловки отношений, которую придумал Маттео. Как бы мои чувства ни противоречили Маттео, я просто не могла жить и с его смертью.