Выбрать главу

— Да говорить-то особо и нечего. Мужиков наших немцы куда-то забрали, говорили, что на какие-то работы.

— На какие такие работы?

— Не знаю, но только ничего о них не слышно.

— И много мужиков забрали?

— Да всех, кто помладше, человек двадцать. Остались в деревне из мужиков только пацаны да деды. А еще два полицая, вот из-за них мы здесь и обретаемся.

— А в чем дело?

— Это два брата — Осип и Архип. Один-то, Осип, еще ничего. Женатый он, жена хорошая, двое ребятишек. А Архип этот в прошлом году только из тюрьмы пришел, тихий был сначала. А как немцы пришли, так и стал лютовать. Плетку все время носит, кого встретит — сразу бьет, ни за что. Озлобился в тюрьме, а теперь на односельчанах все срывает.

Ольга замолчала, я тоже. Но потом спросил:

— А дальше что?

— Потом нам с Ленкой проходу не стал давать. Обнимается, лапает везде. Говорит, что если не покоримся мы ему, то он и нас, и ребятишек наших изведет. А еще и брата своего на нас натравливает.

— Ага, Ольга, послушайте, а немцы есть в деревне?

— Нет, деревня наша маленькая. Вот эти два полицая только и есть из новой власти. А немцы приезжают иногда, живность всякую отбирают, но людей пока не трогают. А сволочь эта, Архип, хуже немцев.

— Скажите, Ольга, а гарнизон немецкий далеко от вас?

— Километров десять. Там станция небольшая и немцев не очень много, но еще и полицаи есть.

Но тут промычала корова, и Ольга сразу вскинулась:

— Ой, что это я сижу-рассиживаю, Майку надо же доить! Вот я сейчас вас молочком парным угощу. Давненько, наверное, не пробовали?

Она взяла подойник и пошла к корове, которую Васька привязал к вбитому в землю деревянному колышку. А я решил осмотреться. Обошел полянку кругом, в одном месте к ней подходила едва заметная тропинка, учтем. Потом подошел к шалашам, да, это было только какое-то жалкое подобие жилища. Я позвал Ваську, но его нигде не было, поэтому пришлось обратиться к Ольге, доившей корову:

— Скажите, Ольга, а инструменты есть у вас какие-нибудь?

— Да, конечно! Сначала-то ничего не было, без всего ушли из деревни, а потом уже сыновья сбегали домой, да принесли. Избыто наши пока не трогают, вот и берем то, что надо.

— А зимой как жить будете?

— Уж и не знаю, а возвращаться опасаемся, мало ли что.

— Ну, ничего, что-нибудь придумаем.

Ольга закончила доить корову, процедила молоко и налила мне в кружку:

— Вот, пейте!

Я медленно, растягивая удовольствие, выпил, ведь я тоже в деревне жил, все это мне знакомо, а молоко я очень люблю, особенно парное. Потом вытер губы и протянул кружку:

— Спасибо большое, очень вкусно!

Ольга засмеялась:

— Да не за что! Пойдемте, я вам инструменты дам.

— Ольга, а может быть, перейдем на «ты», а то мы все выкаем, как будто на балу находимся.

— Хорошо. Вот, бери, что тебе нужно. А что ты делать-то хочешь?

— Да вот, нужно же вам жилье подходящее сообразить!

Она внимательно посмотрела на меня и только вздохнула.

15

Я взял топор, пилу-двухручку и пошел к лесу. Ольга окликнула меня:

— Витя!

— Что?

— Я сейчас Ленке накажу что-нибудь поесть приготовить, а потом приду, помогу тебе. Может, и Ванька с Васькой явятся, а то они куда-то запропастились.

— Хорошо.

В лесу я присмотрел подходящие елки для столбов и принялся за валку. Успел повалить две штуки, и тут пришла Ольга с ребятами. Я присел на пенек и спросил мальчишек:

— Ну, и где вы пропадали?

Ответил Васька, а Ванька все больше молчал, видно, еще не до конца доверял мне:

— Мы в деревню ходили, хотели взять кое-что, там у нас картошка в сарае припрятана. А в деревне немцы оказались, чуть на них не напоролись. Там начальство ихнее приехало, вот и согнали людей в одно место.

— А зачем?

— Да фашист там главный выступал, лаял, как собака. А переводчик по-нашему говорил, про какой-то новый порядок. Но слышно плохо было, мы близко-то не подходили, боязно.

— Ну, хорошо, разберемся, а теперь давайте за работу!

С приходом Ольги и ребят дело пошло значительно быстрее. Мы заготовили столбы, жерди, ивовые прутья, хвойные лапки, и перенесли все это на полянку. Потом перекусили кашей из распаренной ржи с тушенкой, которая у меня еще оставалась. Ленкиных девочек я угостил плиткой трофейного шоколада, а пацанам дал пачку галет, пусть грызут.

Теперь можно было приступать к строительству. Я хотел соорудить два шалаша на две семьи — Ольгину и Ленкину. Конечно, у меня была задумка, как вернуть их в деревню, но вдруг не получится, надо было подстраховаться. Пацанов я послал в лес, чтобы надрали ивового корья для привязки жердей, а сам принялся вкапывать столбы. Работа продвигалась быстро — между столбами привязывали жерди, а промеж них заплетали ивовые прутья. Так же сделали и крышу, на которую накидали еловых лапок. Этих лапок наносили также и вовнутрь — вместо пола, получилось вполне прилично. Со вторым шалашом управились быстрее, опыт уже был. Так что, когда начало темнеть, у нас уже было все готово к ночлегу.