От Рождества до распятья Тридцать три года жизни . Учил Он: все люди – братья, Любить и врагов, и ближних.
Сила и мощь Его Слова – И тысячи ищут встречи. Пастырь пришел от Бога Спасти от греха и смерти.
Не упрекал Он палача, Просил Отца: «прости!», Народ неистово кричал: «Распни Его, распни!».
Все тленно на земле, Одна любовь лишь вечна, Как свет в холодной мгле, Верна и бесконечна.
Рассказ 57
Успение
Это была последняя ночь перед казнью. Оглохший от страха, он сжался в комок, обхватив колени руками. Ка чается, будто так легче перенести внутренний ужас и дрожь. Ночь, она и в темнице ночь. Глубокая тишина вокруг и мрак кажутся ему могилой. Вскакивает и начинает мерить огромными шагами темницу, пытаясь сбежать от самого себя. Замирает, цепенеет, опускаясь на колени и прижимаясь спиной к стене, ищет опоры: «Господи? Твой я, спаси меня! Сочтены часы мои. Вот стражи стоят у темницы моей, дожидаясь утра. И нет желания у них большего, как и у всех людей, чтобы пришло утро. А я боюсь его. Я хочу, чтобы оно никогда не наступило. Сердце мое иссохло, как трава. Я не нахожу места себе, ни днем, ни ночью. Кто я? Зачем пришел в этот мир? Думал, что я сильнее других, умнее?! Испаряется жизнь моя, а завтра, как падаль, будет выброшено тело мое на съедение псам. Господи, Боже, сжалься надо мной! Ты Один можешь простить мне беззакония мои. Захочешь, и воспряну душой. Ради Пасхи Твоей отпусти меня, Господи?! Ведь я и не жил еще!». Страдания терзали душу, но слабая надежда на освобождение еще теплилась в его сознании.
По шагам и ожившим звукам вне темницы он догадался – наступило утро. Последнее утро в его жизни. Время неумолимо движется вперед. Слышит – стража переговаривается между собой: « ночью Иисуса Назорея арестовали. Предал Его кто-то из учеников. Судить будут.».
– А Его за что же? какое зло Он сделал им? За что, Боже? – прошептал про себя узник. Крики толпы на площади, где судили Праведника, доносились все отчетливее и громче.
– Немыслимо! Они выбирают Варраву?! Христа за Варра-ву? Варрава свободен! А как же я, Господи?
Апогей безнадежности слезами застилает глаза и перехватывает дыхание.
Пот градом струится по грязному телу, согнутому вдвое под тяжестью креста, по пыльной одежде. Каждое движение причиняет нестерпимую боль во всех суставах: «лучше сейчас упасть придавленным крестом, чем оказаться на кресте. Лучше быть, как овца, зарезанным ножом здесь, чем распятие и пытки на Голгофе. Господь! Помоги! Не медли! Ну, сделай же что-нибудь для меня!».
Перед глазами грубый серый булыжник мостовой. Впереди, спотыкаясь несет свой крест Иисус, то и дело падая на колено. Центурион вытаскивает из толпы Симона Киринеянина и возлагает на его плечи крест Христа. Вокруг, наталкиваясь друг на друга, шумно толпятся люди. Ноги узников прирастают к земле. Вот и лобное место на холме – Голгофа.
Последние шаги. Оцепление солдат выстраивается вокруг. Кресты укладываются на землю. На кресте Иисуса прибивают табличку на трех языках: «Сей есть Царь Иудейский!» . Звучит команда: «Снять одежды». Грубые руки поднимают тело и распластывают на кресте, крепко стягивая веревками запястья распростертых рук. Невыносимая боль, когда вбивают гвозди в живую плоть ног, разрывает рот от дикого рева, рвущегося из тела на волю. Этот нечеловеческий крик боли переходит в плач и вой женщин в толпе. Кресты вздымают вверх.
Слышно, как молится Иисус: « Отче, прости им ибо не зна ют, что делают».
Обнаженные, всем напоказ, тела казненных просели под собственным весом. Каждый глубокий вздох дается с трудом и отзывается болью. Солнце нестерпимо сжигает тело. Губы и язык пересохли. На лицо и кровавые раны на ногах садятся и присасываются гудящие навозные мухи и слепни. Пить, пить, жажду! – умоляет и кричит плоть.
Внизу у Голгофы толпятся люди, ожидающие конца казни.
Лица, лица, глаза людей – отражение их душ. Они следят за каждым движением казненных. Одни – с жалостью, другие – с ненавистью и насмешкой. С третьего креста раздаются проклятия и ругань. Это несчастный разбойник поносит Иисуса, как будто Тот виноват в его муках: «Если Ты Христос, спаси Себя и нас!». Слезы бессилия и безысходности текут по лицу.
Солнце медленно скатывается на запад, жара спадает. С высоты креста открывается весь Иерусалим. «Сегодня после шести вся эта толпа разбежится по домам зажигать свечи, славить Бога, встречая праздник Пасхи. А Сын Божий, Сам Господь – вот Он, здесь, на кресте, рядом!», – подумал узник.
Внезапное открытие стремительно пронзает душу висящего на древе человека, проходит через его сердце и застревает в со-знании:«Рядом со мной висит распятый людьми Бог?!» – эта мысль становится неотступной, очень-очень важной, важнее, чем сама его собственные жизнь и смерть. Она наполняет никогда не испытанным трепетом все его существо. Узник открывает глаза и, наконец, решается. Повернув голову к Христу, насколько это было можно, человек из последних сил шепчет запекшимися губами:
– Господи, когда придешь в Царство Твое, помяни меня!Он думал, что его не услышат.
Но вот голос Иисуса, Его слова:
– Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мной в раю.
В это же мгновение померкло небо, стало темно, как ночью. Кажется, что черное тяжелое небо сейчас упадет и раздавит это лобное место вместе с находящимися здесь людьми. Земля и весь мир содрогнулись от подземных толчков. Поднялся сильный ветер, охлаждающий воспаленные раны и затекшие тела. Взметнулись вверх платки женщин и повязки мужчин на головах. Облако пыли покрыло кресты с распятыми на них людьми.
На среднем кресте громкий голос прокричал в небо: «Боже мой, Боже мой, для чего Ты меня оставил! Отче! В руки Твои
предаю Дух Мой!». Короткие судороги всего существа, несколько последних вздохов и голова Христа поникла, как опавший цветок.
Люди опешили, не ожидая такого быстрого конца. Они вдруг осознают, Кого распяли. Кто-то громко плачет, кто-то начинает бить себя в грудь, причитать и рвать одежды. Другие, устрашившись, поспешно убегают, все расходятся.
На другом кресте висит распятый человек. В то же мгновение он ощущает неожиданный прилив сил и вспыхнувшую в нем радость, как будто сила Христа вошла в него. Это состояние вызывает в его сердце ощущение свершившегося необыкновенного чуда:« Господи, успел, я успел! Успел …!!!».
***
Дорогие мои, в Библии не упоминается имя этого человека, распятого рядом с Христом. Он переносил муки и позор за содеянные собственные грехи. Иисус принял на себя наши грехи, и переносил муки боли во много раз больше, с одной лишь целью, чтобы мы были прощены Богом и спасены от ада, наказания за свои грехи, чтобы мы попали после смерти на земле в приготовленное для любящих Бога место, называемое Царством небесным.
Никогда не поздно покаяться и уверовать в Христа, даже в последнюю минуту жизни. Однако, чем раньше в жизни человека это произойдет, тем для него будет лучше, тем чище его жизнь, тем радостней и счастливей будет она протекать.
Рассказ 58
Пятница. Час шестой. Голгофа
( Матф. 27 )
Этот день вошел в мировую историю, как день смертной казни Иисуса Христа, день распятия Сына Божьего. Казалось, весь Иерусалим пришел в движение. Масса людей толпилась возле претории римского правителя в ожидании приговора. Под натиском священников и народа, кричавших: «да будет распят, кровь его на нас и наших детях», Пилат вынес свое решение: предать Иисуса распятию. Воины правителя вызвали целый римский полк на Иисуса Христа. Там, в претории они дали волю своим самым низким чувствам: издевательству. Сняли одежду с Иисуса и одели его в багряницу, сплели венок из терновника и возложили его на голову Страдальца, в правую руку вложили трость. А потом, смеясь, становились на колени перед Ним и хохотали: « радуйся, Царь Иудейский». Взяв трость, били по голове, плевали в Него, а потом, переодев Иисуса в его хитон, и возложив на Его спину деревянный крест, повели на Голгофу. Измученный, избитый Иисус еле шел и падал под тяжестью креста. Тогда из толпы любопытных воины вытащили человека по имени Симон Кирениянин и заставили его нести крест Иисуса. Они шли на Голгофу через многочисленную толпу людей, собравшихся, чтобы убедиться, совершит ли Иисус чудо избавления.