Они все еще смеялись, когда возникла официантка с напитками, сохраняя прежнее выражение лица. «Она плюнула мне в коктейль» - пронеслось в голове у Оксаны, но ей было слишком хорошо, поэтому она взяла в руки запотевший стакан и втянула трубочку. Официантка удалилась, оставив на столе два меню в кожаных переплетах. Альберт взял одно из них, другое протянул Оксане.
- Я никогда по-настоящему не ухаживал за девушкой, поэтому мне есть небольшое оправдание. - Он разглядывал меню, выискивая знакомые блюда. - Если подумать, у меня вообще никогда не было девушки.
- Серьезно? - удивилась Оксана.
- Да. Я и цветы никому не дарил. - он вдруг смутился, словно вспомнил что-то непристойное. - Были конечно девушки. Но ничего такого, о чем можно было бы вспомнить.
Что ж, Зоя оказалась права. Все до банальности просто. Оксана решила расслабиться и наслаждаться вечером. Пожалуй, орхидеи теперь будут первыми в списке ее любимых цветов. Подумать только - она ему нравится! В самом деле, не станет же мужчина интересоваться значением цветов просто в надежде на секс.
Или станет?
Оксана не была уверенна в своей женской привлекательности. Она никогда не считала себя красавицей. У нее были неплохие мозги отличницы и пышные формы, привлекающие самцов. Но лицо, на ее взгляд, было немного простоватым. А ей всегда казалось, что мужчины прежде всего обращают внимание именно на лицо.
Определившись с горячим они избавились от меню. Альберт коснулся ее руки.
- Я хочу узнать тебя поближе.
Она уловила двойной смысл в его словах.
- Насколько ближе?
Он тихо засмеялся.
- Я напугал тебя своим напором. Обычно я говорю прямо то, что думаю. И иду напролом чтобы получить то, чего хочу. - Он сделал глоток воды. - Разумеется, я думаю об очень близких отношениях, как любой нормальный мужчина. Ты красивая. Аппетитная. Умная и веселая. Не легкомысленно веселая, а искренне - веселая. - он поставил бокал и сложил руки на груди. - Расскажи о себе.
- Может, будешь задавать вопросы?
Он сделал вид, что разворачивает воображаемый список.
- Почему именно юрист?
- На самом деле я хотела стать адвокатом. Под влиянием фильмов, наверное. Мне хотелось защищать слабых и бедных. Но, сейчас суд для меня - самая неприятная часть работы.
- Любимый цвет?
- Раньше был серый, а сейчас - в зависимости от настроения все нравятся.
- Та-а-ак. Любимый актер?
- Жерар Депардье. - не задумываясь ответила Оксана.
- Депардье? Хм. - Альберт потеребил подбородок. - Я бы хотел уточнить. Так, просто для себя. Депардье нравится как актер или как мужчина?
Оксана снова заулыбалась. Ей было весело.
- Как актер он классный, тут и говорить нечего. Естественно как мужчина.
Он хотел что-то спросить, но принесли горячее и он замолчал. Оксана подождала пока официантка уйдет.
- Я все равно не смогу тебе этого объяснить. - Она взмахнула обеими руками. - Да ты и не поймешь.
- А чем конкретно он тебе нравится? Он по-твоему красивый? - Альберт осторожно подцепил вилкой кусочек говядины, не переставая смотреть на Оксану.
- Он сексуальный. - Альберт смешно вытаращил глаза и Оксана прыснула. - Я же говорю - ты не поймешь. Наверное, надо быть женщиной, чтобы понять в чем кроется его сексуальность. - Она взглянула на еду и тоже взяла в руки вилку.
- У него что-то странное с носом. - он демонстративно вздохнул. - Что ж, по-крайней мере этим мы похожи. И это обнадеживает.
Оксана пропустила мимо ушей последнюю фразу, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимой и спокойной.
- Ну, а кто твоя любимая актриса?
- Не могу сказать. Я просто смотрю фильмы, но актеров не запоминаю.
- Так не бывает! Мужчинам всегда кто-то нравится. Красивая женщина, которую они представляют в сексуальных фантазиях.
- В своих фантазиях я представляю девушек из реальной жизни.
Он взглянул на нее. Какой смысл грезить о незнакомой актрисе, когда нет ни единого шанса воплотить фантазии с ней в реальность? Гораздо приятнее представлять себе кого-то реального. Перед ним как раз сейчас сидит живое воплощение его фантазий.
Оксана решила не развивать эту тему. Чересчур много разговоров с сексуальным контекстом. Альберт слишком хорош собой, чтобы не заметить назойливое внимание женского пола. Но он не пялился украдкой на других девушек, сновавших межу столами под разными предлогами, только чтобы прилечь его внимание. Он замечал повышенный интерес, но не придавал ему значения. И смотрел только на нее.
Альберт не стесняясь, разглядывал Оксану. Эта невозмутимая внешность прячет страстную натуру, которую он успел заметить, когда целовал ее. Бездонные карие глаза выражали все, что пыталась скрыть их хозяйка, и ему очень, очень хотелось копнуть поглубже. Он слишком часто представлял Оксану голой и сейчас изо всех сил старался не выглядеть возбужденным.
- Есть что-то, помимо общих сведений, чего я о тебе не знаю?
Она задумалась.
- Боюсь мне нечем тебя удивить.
- Уверен ты ошибаешься.
- Я не состою в секте. Не смотрю тайком порно. И не являюсь любовницей президента. Единственная моя странность - это любовь к мертвому языку.
- Латынь?
Она кивнула.
- В университете мы изучали латынь всего один семестр, но я увлеклась и все еще продолжаю заниматься, когда есть свободное время.
- Это интересно. Скажи что-нибудь, какую-нибудь фразу.
- Unum habemus os et duas aures, ut minus dicamus et plus audiamus.
Он пристально следил, как ее полные губы выговаривают непонятные слова. Он бы не назвал этот язык мертвым. В ее устах звучит как заклинание от полового бессилия. Если она скажет еще пару фраз на мертвом языке, то у него яйца лопнут от возбуждения!
- Латынь с твоих уст звучит слишком горячо. Ты сказала то, о чем я подумал?
- Я сказала: мы имеем один рот и два уха, чтобы меньше говорить и больше слушать.
В этот момент Альберт точно знал, для чего ей рот и два уха. Уши - чтобы он мог долго нашептывать ей что-то очень эротичное и очень жаркое. Ну а рот... для самых смелых его фантазий.
- Все равно я услышал другое.
Он заставил ее улыбнуться.
И покраснеть.
- Моя очередь задавать вопросы. - Оксана отставила наполовину полную тарелку. - Почему хоккей?
- У меня хорошо получалось.
Оксана кивнула. Юля все уши ей прожужжала о хоккее из чего она поняла, что Альберт очень хороший спортсмен.
- Ты учился в университете. Почему, на втором курсе вдруг все бросил и уехал?
Он помедлил с ответом.
- Так получилось. Я поздно пришел в хоккей - в двенадцать лет. До этого перепробовал разные виды спорта. После одиннадцати лет я резко вырос. Буквально за одно лето. И тогда отец в шутку сказал, что мне надо было пойти в хоккей с моими длинными конечностями. И быть там нападающим, так как я еще и любил подраться. - Альберт улыбнулся уголком рта. - Тебе не надоело слушать обо мне?
- Я уже говорила, что у тебя потрясающий голос?
Он кивнул. - С таким же успехом я мог бы бубнить новости.
- Мне действительно интересно. Продолжай. Тебе нравилось избивать людей.
- Нет. Мне нравилось драться с мальчишками, а это разные вещи. Пацаны всегда меряются копьями. Но я никого не бил без причины. Когда пришел в хоккей, ребята в команде не принимали меня всерьез. Они были опытные, тренированные, а у меня плохо получалось. В пятнадцать я еле попал в состав юношеской команды. Но это был результат. Ну а дальше тренировки по восемь часов в день. Мама боялась, что я забуду про учебу, поэтому я продолжал заниматься ради нее и поступил в университет.
Принесли десерт. Оксана предложила ему попробовать мороженого, но он только поморщился в ответ.
- На втором курсе стало тяжело. Нагрузка была колоссальной. Я разрывался между тренировками и университетом. Родители настаивали на высшем образовании. А я был удивлен, когда попал в «Динамо». Конечно, поначалу все вскружило голову - контракт, интервью, звезды. А дальше клубы сменялись один за другим.