- Есть одна проблема, - проговорила я, защипывая складочки на скатерти. - Ты не мог бы одолжить мне двести фунтов?
- Для чего? - спросил Ксандр.
- Мне нужно купить кое-что из одежды в поездку.
- У тебя и так больше, чем достаточно. Ты могла бы одеть всю труппу Ковент Гардена.
- Всего-то двести фунтов. Обещаю тебе, как только завоюю Джереми, не попрошу больше ни пенса.
- Дорогая, кажется ты не понимаешь, что в данный момент дела идут из рук вон плохо. Существует одно маленькое обстоятельство, называемое инфляцией, о котором, кажется, ни ты, ни Памела не имеете никакого понятия. Мы все должны сейчас трубить во все трубы. Мой дражайший тесть вступил сегодня на тропу войны. Брюзжит по поводу моих расходов. В этом году положение со счетами просто катастрофическое.
- У всей компании или только у "Сифорд-Бреннан"?
- У "Сифорд-Бреннан" в частности. Совершенно очевидно, что-то происходит. Директора рыщут по ночам в поисках разорванных записей, пытаясь их восстановить. Идя по коридору, подвергаешься воздействию партийно-политического обращения по радио от имени главной бухгалтерии. Судя по жизнерадостным недавним выступлениям по телевизору профсоюзных деятелей, и Глазго, и Ковентри на грани забастовки.
- Все наладится, - успокаивающе сказала я.
- Чертовски хочется верить, - ответил Ксандр. - Я так задолжал компании, что лучше бы им повысить мне зарплату, чтобы я смог расплатиться. Слава Богу, что хоть Массингэм на моей стороне.
Хью Массингэм - директор-распорядитель "Сифорд-Бреннана". Красивый северянин лет около пятидесяти, большой любитель спиртного и ценитель юмора, которого Ксандру не занимать. Они часто кутили вместе и злословили по адресу Рики Сифорда. Хью Массингэм с большой симпатией относился и ко мне. Когда шесть лет назад умер мой отец, он окружил меня заботой, которая в конечном счете кончилась постелью. Роман заглох, но мы остались друзьями, периодически проводя вместе ночи.
- Он передавал тебе привет, - сказал Ксандр, - и просил сказать, что зайдет на следующей неделе.
Сомнительно, чтобы влюбившись в Джереми, я все еще могла предложить что-нибудь Массингэму.
Ладно, не буду делать из этого проблему раньше времени.
Над столом сгущались тучи. Я чувствована, что на Ксандра надвигается одно из его мрачных настроений, причиной которого, наверное, послужила моя глупая болтовня о Джереми, что не могло не напомнить Ксандру о всей нелепости его женитьбы.
Я взяла его за руку.
- Как Памела? - спросила я.
- Не слишком весело в данный момент. Она проводит уик-энд с Джоан и Рики у Грейстонов, а я отказался. Достаточно того, что я провожу со своим любимым тестем пять дней в неделе. Должен я отдохнуть хоть в выходные? А Джоан я еще больше не выношу. Здоровая визгливая корова! Вот уж в чем меня невозможно упрекнуть, так это в том, что я женился на Памеле ради ее мамочки.
Я засмеялась.
- Чем она провинилась на сей раз?
- Алиса беременна.
- О, Господи, сочувствую!
Алиса была младшей сестрой Памелы, только недавно вышедшей замуж.
- И теперь дорогая Джоан все время тычет Памелу носом, напоминая ей о том, что та запаздывает, - продолжал Ксандр.
- А что по этому поводу думает ее гинеколог?
- Он не находит у нее никаких отклонений. Джоан хочет, чтобы она показалась другому специалисту. В общем, вина целиком ложится на меня. Памела каждое утро измеряет температуру. Предполагается, что в случае ее повышения я должен немедленно приступать к исполнению своих супружеских обязанностей. Но я вечно то просплю, то сил нет с похмелья, то вообще дома не ночую, как в прошлую ночь. Вряд ли что-то произойдет, пока я лежу на своей половине кровати, читая Дика Фрэнсиса, а она на своей, просматривая книги по садоводству.
Он говорил сейчас возбужденно. Я понимала, что он абсолютно не создан для семейной жизни.
- Совершенный ад? - спросила я.
Он пожал плечами.
- В подготовительной школе было еще хуже, но там хоть каникулы были подлиннее.
- Не волнуйся, она скоро забеременеет.
Ксандр был занят тем, что заказывал кофе с коньяком, а я - тем, что извлекала застрявший в зубах кусочек бекона, когда, подняв голову, я увидела появившегося в дверях юношу лет двадцати трех: темные волосы, длинные как у Шелли, огромные томные черные глаза и средиземноморский загар. На нем были синие брюки в тонкую полоску. На плечи небрежно наброшен пиджак. Распахнутая на груди светло-голубая рубашка позволяла видеть в зарослях черных волос множество золотых медальонов. Короче - вид кинозвезды. На секунду верность моя Джереми была поколеблена.
- Ты только посмотри, - выдохнула я, обращаясь к Ксандру.
- Уже смотрю, - сказал Ксандр.
Легкий румянец неожиданно проступил на бледных щеках Ксандра, когда смуглый юноша, оглядевшись вокруг и заметив Ксандра, помахал ему рукой и ленивой походкой направился к нашему столу.
- "Костюм в полоску ты надень и будешь счастлив целый день", пробормотал Ксандр.
- Привет! - сказал смуглый парень. - Я боялся, что не застану тебя. Жуткие пробки!
Он говорил с сильным иностранным акцентом. Парень бросил на меня откровенно неприязненный взгляд, который несколько смягчился, когда Ксандр представил нас друг другу.
- Это моя сестра, Октавия. Дорогая, а это - Гвидо. Он из Флоренции. Должен признаться, что всего за одну поездку во Флоренцию я узнал больше, чем за все время, проведенное в Редли.
Подсев к нам, Гвидо заметил, что ему следовало предположить, что у Ксандра такая красивая сестра. Мрачное настроение Ксандра улетучилось. Он заметно повеселел.
- Гвидо работает в галерее "Веллингтон", - сказал он. - В данный момент он, правда, впал в немилость, так как, спасаясь от назойливого внимания владельца галереи, попятился и наступил на одно из творений Сислея.
- Еще порцию виски и кофе, - обратился он к официанту.
Гвидо совершенно открыто уставился на Ксандра. Его взгляд скользнул мимо меня, не задержавшись. Так мужчины обычно равнодушно пропускают в газетах страницу для женщин, зная, что для них там нет ничего интересного.
- Как поживает твоя милая жена? - спросил он.
- Мило. Торчит в бассейне. Ты должен зайти к нам в уик-энд.
Почувствовав вдруг себя лишней, я встала.
- Мне надо идти. - сказала я.
- Ну, если надо, - охотно согласился Ксандр.
Вдруг он вспомнил.
- Я ведь собирался дать тебе денег. Пойдем, поговорим с Фредди. Я сейчас вернусь, - сказал он, обращаясь к Гвидо.
Мы нашли Фредди в баре.
- Послушай, - сказал Ксандр, глядя Фредди прямо в глаза, - ты не мог бы обналичить чек на небольшую сумму?
- Конечно. На какую сумму?
- Двести фунтов.
Фредди, не моргнув глазом, вытащил из кармана толстую нераспечатанную пачку денег и выложил на стойку двадцать десятифунтовых банкнот.
- Я выпишу чек каким-нибудь числом в начале месяца. Можно?
- Пожалуйста, - невозмутимо ответил Фредди, - я всегда могу возбудить против тебя дело.
Ксандр вручил мне деньги и проводил до дверей. Я горячо его поблагодарила.
- Не думай об этом, - сказал он. - Веселись со своим Джереми-Рыболовом, только оставь за собой право выбора и блюди себя. Не сбрасывай со счетов и Гарэта Ллевелина, от него многое может зависеть в нашей жизни. Тебе не кажется, - кивнул он в направлении ресторана, - что это одно из восхитительнейших существ, которое ты когда-нибудь встречала?
- Безусловно, - сказала я, упав духом. - Только, ради Бога, будь осторожен, Александр.
- Ты тоже, дорогая. Позвони, когда вернешься.
И он ушел, стараясь не показывать вида, как торопится взбежать по лестнице.
Почувствовав себя совершенно опустошенной, я решила зайти в "Хатчхард" - купить несколько книг с претензией на интеллектуальность, чтобы поразить Джереми на яхте.
Глава пятая
К вечеру пятницы я была бронзовой от загара и готовой к действиям. Поразмыслив, я поняла, что Ксандр был прав: мне следовало взять курс на примирение с Гарэтом. Необходимо расположить его к себе. В пять тридцать я уже ждала его с тремя набитыми чемоданами. Я надела дико дорогой блейзер в розовую и белую Полоску, под которым ничего не было, белые брюки и вишневые ботинки. Конечно и блейзер, и ботинки были не для такой жары, но я полагала, что в машине не успею запариться. Я была очень довольна своим видом.