Выбрать главу

— Стало быть, и вы видели меня? — воскликнул юноша.

— Во время молитвы взгляд мой по рассеянности иногда падал в ту сторону, в которой стояли вы, и я невольно заприметила вас так же, — потупив взор, ответила Марианна.

Слова эти, надо признаться, пришлись дону Карлосу весьма по сердцу. Через некоторое время донья Росаура и сеньорита Марианна распрощались с гостеприимной хозяйкой и её сыном, и отправились домой.

— Ах, матушка, — сказал дон Карлос донье Маргарите, едва они остались наедине. — Я знаю, что единственным желанием вашего сердца было устроить мою судьбу так, чтобы мне не пришлось жертвовать честью ради счастья или счастьем, ради чести. Сеньорита Марианна так пришлась мне по душе, и к тому же она крестница вашей близкой подруги, что я хотел бы вам сказать, что более всего на свете хотел бы узнать её ближе. И уповаю я только на то, что эта девушка принадлежит к семье знатной, ведь в церкви их скамья находится на таком месте, которое говорит о сугубой древности рода.

— Ах, дорогой мой сынок! — ответствовала ему донья Маргарита. — Как же твои слова радуют и утешают моё сердце! Твоя сердечная склонность не только не порочит, но возвышает тебя, ибо род Новаэсов таков, что и королевскому семейству не нанёс бы бесчестья. И единственным изъяном твоей избранницы является то, что она девушка небогатая, а семья её хотя и знатна, но полностью разорена. Все её братья и сёстры находятся в монастыре, и ей предстоит та же участь.

— Как? Монастырь? — вскричал, побледнев, поражённый в самое сердце дон Карлос. — И это решено окончательно?

— Надеюсь, что нет, — ответила ему не без тайной мысли донья Маргарита.

— А если найдётся для неё жених? — смятенно вопросил кабальеро.

Только того и надо было его матери, чтобы он, хотя ранее и говорил, что желает только продолжения знакомства с сеньоритой, желал бы уже брака с нею.

— Ах, но кто бы это мог быть таков? — произнесла его хитрая матушка.

— Матушка, если вы благословите меня, то я бы просил руки этой сеньориты! Я знаю, мой возраст достаточен для того, чтобы я мог уже подумать и о продолжении рода и вы, как я вижу, так же бы желали этого, и батюшка хочет того же. Вы сочли сеньориту Марианну достойной меня по знатности рода, а, значит, не откажетесь просить для меня её руки! — воскликнул бедный кабальеро.

— Твои слова таковы, сын мой, что я не могу ответить тебе отказом. Я поговорю с доном Мануэлом, твоим благородным отцом и моим супругом, и сообщу ему твои намерения. Не думаю, чтобы он ответил отказом.

— О, уговорите его, добрая матушка! — дон Карлос, упав на колени, склонился перед доньей Маргаритой и стал целовать ей руки. — Для меня не будет жизни без сеньориты Марианны!

Донья Маргарита, как могла, утешила и обнадёжила сына и отправила его восвояси, сама же сказала себе так:

— Когда бы мы заставляли его смотреть на эту девушку и говорили ему, что прочим её ему в жёны, он бы никогда так быстро не согласился поступить по-нашему, ибо сын наш, хотя и почтителен, но весьма своеволен. Но стоило только сказать ему, что близок локоть, да не укусишь, и что девица уходит в монастырь, как он тут же возопил, что любит её и хочет её в жёны безотлагательно. Что же, в таком добром деле маленькие хитрости идут только на пользу. Я знаю, что сеньор Мануэл будет только рад породниться с домом Новаэсов. А те, в свою очередь, с радостью отдадут свою младшую дочь не в монастырь, а замуж за отпрыска дома Флорес, хотя и не столь же знатного, как они, но всё же рода старого и богатого.

И так и вышло. Когда донья Химена и дон Диего узнали от доньи Росауры, что к дочери их сватается жених, то они так этому возрадовались, что дали согласие не спрося о том Марианну, ибо были твёрдо уверены в её послушании. Мысль о том, что преклонные года их могут быть украшены не только внуками, которые вне всякого сомнения народятся у молодой четы, но и той толикой денежного благополучия, которой им всегда не хватало, ободрила их до чрезвычайности. Ведь ни один из их сыновей, отправившихся в Новый Свет, не смог обзавестись там хоть сколько-нибудь приличным капиталом и ничем не помогал своим родителям, возраст которых требовал уже не только душевной заботы, но и достойной земной помощи, выражавшейся бы в сентаво и дублонах. Марианна же, дочь, на которую, как на девочку, они не возлагали вовсе никаких надежд, ибо ни одна из их старших дочерей не имела ни желания, ни возможности привлечь к себе жениха, по всей видимости, теперь одна взлелеет их старость. И в благодарность за то, что они вырастили, воспитали её и нашли ей такого хорошего жениха (а они думали именно так), Марианна и её муж не оставят их своими различными заботами.