Слушали меня очень внимательно. Министр здравоохранения республики и другие товарищи, имеющие отношение к медицине, начали делать записи.
Конечно, выступление с трибуны сессии было самым внимательным образом изучено заинтересованными ведомствами и дало заметный толчок новому развитию и Курганского института как ортопедотравматологического центра, и всего нашего раздела медицины.
Ну а что, спросят читатели, иностранцы, с которыми нам пришлось дискутировать на острые политические темы? Скажу сразу: переубедить их не удалось, да такой цели мы перед собой и не ставили. Но уверен твердо: если не они сами, не их дети, то внуки и правнуки волей ли неволей, но обязательно пересмотрят взгляды на жизнь, на социализм, поймут, что не обывательские, не потребительские интересы, а коммунистические убеждения — регулятор поведения человека, воспитанного в стране Октября. Между прочим, не раз слышал, что многие наши оппоненты-иностранцы по возвращении домой начинают упорно изучать русский язык, выписывают советскую периодику. Очень рад за них!
Карло Маури на излечении в КНИИЭКОТе.
После того, как мы вылечили Карло Маури и он, благополучно расставшись с ортопедической обувью, вернулся в Италию, о работах нашего института заговорили на Западе. Интерес к ним был подогрет сообщениями агентства печати «Новости» и, конечно, статьей Маури, опубликованной крупным римским журналом «Доменико делла коррьере».
Далеко не все, разумеется, сразу поверили в то, о чем рассказывалось в этих публикациях — настолько неожиданным, даже непонятным для наших коллег за рубежом оказалось лечение ортопедотравматологических больных по методу, разработанному в далеком, мало кому известном сибирском городе Кургане. Произошел даже курьез. Одно из сообщений АПН о том, что мы удлиняем конечности на 21—24 сантиметра причем без операций в обычном в те времена понимании этого слова, без трансплантации, даже амбулаторно, вызвало серьезное замечание со стороны всеми признанного в медицинском мире специалиста — профессора института клинической ортопедии и травматологии при Римском университете Джорджо Монтичелли. Все, о чем прочитал уважаемый итальянский ученый, было, по его словам, «настолько абсурдно, что заставляло думать — советские журналисты извратили добрые намерения русского коллеги». Что ж, пришлось мне готовить статью специально для итальянского медицинского журнала и с фактами в руках доказывать, что советские журналисты не ошиблись.
Было это в середине семидесятых годов.
Постепенно, все более и более уверенно лечение по нашему методу начинали осваивать хирурги других стран. Конечно, в первую очередь мы старались поделиться своими достижениями с медиками стран социалистического содружества. Они все чаще стали приезжать к нам, мы — ездить к ним. Я получил приглашение побывать в Венгерской Народной Республике, где прочитал несколько лекций, собравших большую аудиторию, провел показательные операции. Выезжал в Чехословацкую Социалистическую Республику. Центр по изучению и распространению нашего метода был создан в Болгарской Народной Республике, врачи которой, подчеркну, всегда проявляли особый интерес к работам своих советских коллег.
С учеными, врачами как названных мною, так и других социалистических государств, у нашего института связи теперь очень прочные, постоянно расширяющиеся — именно такие, какие характерны для взаимоотношений добрых друзей, братьев по классу, по мировоззрению. Со многими клиниками социалистических государств у института прямые контакты. Мы регулярно обмениваемся медицинской информацией, литературой, консультируем друг друга. Молодые ученые братских стран практически постоянно находятся у нас на стажировке, пишут под руководством наших специалистов научные работы.
Очень рад, что у нас установилось очень тесное сотрудничество с кубинскими хирургами, с коллегами из Германской Демократической Республики, куда я также неоднократно выезжал и откуда не раз принимал гостей.