Между тем наша кампания в солдатских массах также начала приносить свои плоды. Солдаты очистили свои казармы от эсеровского литературного хлама, дали пинка эсеровским и кадетским агитаторам и массами пошли за большевистскими знаменами. Большевистская организация преодолела общественный распад в гарнизоне и сплотила в дружные ряды рабочих и солдат.
(3) 16 декабря[39] общее собрание солдат гарнизона постановило открыть добровольную запись в рабочую Красную гвардию. У нас с меньшевиками и эсерами происходили бурные сцены на заседаниях Совета из-за организации Красной гвардии. Они понимали, что штыки красногвардейцев немедленно обратятся против буржуазии и против них самих. Красная гвардия начала создаваться против воли меньшевистско-эсеровского большинства Совета.
С середины декабря, когда в гарнизоне окончательно определился перелом в нашу пользу, мы начали прямо призывать массы к захвату власти Советом. Например, 6 (19) декабря собрание солдат 140 и 99-го полков, руководимое большевиками, постановило: «Призвать рабочих и солдат к захвату власти Советом».
7 (20) декабря в воинских частях были произведены перевыборы Совета солдатских депутатов. На перевыборах большевики одержали блестящую победу. Прошел целиком большевистским список депутатов в солдатский Совет. Таким образом, в Совете рабочих, солдатских и крестьянских депутатов мы получили решающий перевес. 9 (22) декабря состоялись выборы большевистскою президиума губернского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
В состав президиума вошли: Кураев, Серегин, Гринштейн, Соколова, Марьин, Трясогузов, Андрианов, Пладухин, Яковлев, Иоффе, Черепанов, Булычев, Аракчеев.
Председателем губернского Совета был избран пишущий эти строки. 11 (24) декабря был избран новый состав редакции «Известий Губернского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». «Известия» стали вместе с тем и органом губернского комитета РСДРП (большевиков). Ответственным редактором «Известий» был назначен т. Марьин; «Голос правды», вынесший на себе все трудности первого периода организации и агитации, перестал выходить.
В это время мы могли уже быть уверены в том, что рабочие и солдаты гарнизонов, расположенных в Пензенской губернии, поддерживают нас безоговорочно. Лишь кое-где сохранились выборные организации старого эсеровского и меньшевистского состава, в которых соглашатели делали все, чтобы дезорганизовать наши ряды. Так, 14 (27) декабря ротные комитеты 140 пехотного запасного полка и Пензенская команда выздоравливающих вынесли протест против перехода власти к Совету. Мы быстро ликвидировали эти попытки контрреволюции пошевелиться в тех местах, где массы уже были за нами.
На очереди стоял огромный вопрос организации в губернском масштабе крестьянских масс. Совет мог считать себя полным хозяином положения лишь при условии организационно оформленной поддержки крестьянства, сочувствие и политическая поддержка которого нам была уже обеспечена в то время. Члены Совета — крестьяне, были все решительно настроены за переход власти к Совету. 12 (25) декабря Совет постановил созвать на 9 января губернский крестьянский съезд[40]. В то же время мы продолжали энергичную работу по организации Совета и сплочению всех политических элементов, входивших в него под руководством большевистской фракции Совета. Меньшевики и правые эсеры покинули Совет после того, как он принял резолюцию о поддержке Советского правительства и необходимости борьбы за переход власти к Совету в Пензенской губернии.
Мы подняли кампанию на предприятиях и в воинских частях за перевыборы меньшевистских и право-эсеровских членов Совета, ушедших из Совета в контрреволюционный лагерь. Рабочая Пенза и гарнизон прислали нам на место саботажников меньшевиков и эсеров прекрасных большевиков.
В Совете после ухода меньшевиков и эсеров остались, кроме большевиков, левые эсеры и меньшевики-интернационалисты. Левые эсеры, расколовшиеся с правыми эсерами, высказывались по примеру своего центра за власть Советов. Они увлекли за собой почти всех (за немногими исключениями) крестьян, входивших в эсеровскую партию. Крестьяне левые эсеры очень быстро сошлись в Совете с рабочими, солдатами и крестьянами большевиками, а значительная часть из них скоро даже ушла от левых эсеров и перешла к большевикам. Во главе левых эсеров стоял один из наиболее видных лево-эсеровских центральных работников т. Костин. Впоследствии он был убит в бою с чехословаками.