Резолюции чиновников и части служащих говорили другое:
«Мы никогда не признаем законной властью лиц, поднявших руку на Временное правительство накануне прихода хозяина земли русской — Учредительного собрания»2.
Но таких было мало. Рабочие Временных мастерских, рабочие всех заводов и фабрик Владивостока, горняки Сучана требовали в своих резолюциях перехода власти к Советам и вооружения рабочих.
В исторические октябрьские дни во Владивостокском объединенном Исполнительном Комитете шла ожесточенная борьба.
— Совет берет власть, — коротко заявили большевики.
— Вам терять нечего! — кричали эсеры. — Вы разжигаете низменные инстинкты темных невежественных масс! Гражданской войной хотите сорвать Учредительное собрание!
— Мы знаем, сроки вашего торжества коротки, — вторил эсерам меньшевик Агарев, — вы погибнете под тяжестью собственных авантюр, но вы одни будете виновны, там, — указал Агарев в сторону океана, — там некто третий решает судьбу нашей революции! Помните об этом!
— Эсеры и меньшевики были и остались дурачками, — отвечал спокойно Ковальчук. — Эсеры не могут понять разницу между взрывом брошенной бомбы и гражданской войной... «Невежественные», с вашей точки зрения, трудовые массы собираются сбрасывать со счетов жизни не Учредительное собрание, а класс капиталистов, которым вы продали свой подлый язык! Вы еще вчера прикрывались рабочим классом, как знаменем, а сегодня сводите его на степень «темных сил»! «Некто третий» — это тот, на кого вы, меньшевики, и ваши хозяева возлагаете надежды. Этот «некто третий» нетерпеливо ждал вашего предательского сигнала, и вы сегодня этот сигнал ему подали.
— Это язык гражданской войны! Вы сжигаете за собой корабли!
— Да, сжигаем! — подал реплику Суханов. — Мы, большевики, открыли новую страницу истории. Мы требуем от Исполкома взятия всей полноты власти.
— Пока мы здесь в большинстве, этому не бывать! Мы будем бороться, пока штыки ваших красногвардейцев не принудят нас уйти.
— Штыков не потребуется, уйдете сами! — бросил эсерам Суханов.
В результате ожесточенной борьбы Исполнительный Комитет принял резолюцию, одобряющую действия петроградского пролетариата и высказывающуюся за создание центральной власти, опирающейся на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов на Дальнем Востоке.
27 ноября большевики провели вооруженную демонстрацию во Владивостоке под лозунгом поддержки Совета Народных Комиссаров и взятия всей полноты власти Владивостокским Советом.
28 ноября на пленуме Исполнительного Комитета меньшевики и эсеры выступили с предложением не обсуждать вопроса о признании Совета Народных Комиссаров, а принимать декреты Совета Народных Комиссаров и проводить их в жизнь постольку, поскольку они будут признаны целесообразными. Исполнительный Комитет с этим не согласился и объявил себя «представителем центральной Советской власти и высшим органом города, проводящим в жизнь волю Советского правительства, регулирующим и контролирующим все правительственные учреждения города»3.
Эсеры и меньшевики потерпели полное поражение.
29 ноября состоялся пленум Совета. У Народного дома, где заседал Совет, собрались тысячи рабочих и солдат, ожидая решений Совета.
Нейбут, выступивший докладчиком, заявил:
— Мы считались с обстановкой, которая создавалась здесь, на Дальнем Востоке. Мы до сих пор стремились подойти к созданию Советской власти, избегая острых осложнений. Однако меньшевики и эсеры использовали эту сложную обстановку как орудие борьбы против пролетарской революции и против пролетарской власти! Они протягивают руку к международному империализму и угрожают нам его наступлением! Мы с этим сегодня кончаем. Совет должен объявить себя единственной властью в городе и в области! Совет должен избрать такой Исполнительный Комитет, который бы мог выполнить функции пролетарской власти и непоколебимо выполнять все решения и приказы Совета Народных Комиссаров.
Совет утвердил решение Исполнительного Комитета и перешел к выборам нового Исполнительного Комитета.
В Исполнительный Комитет были избраны: 24 большевика, 5 левых эсеров, 6 правых эсеров, 3 меньшевика и 2 беспартийных. Совет поручил Исполнительному Комитету организовать Военно-революционный комитет.
Революционное настроение масс было настолько решительным, что даже Краевой Комитет Советов, находившийся под влиянием меньшевиков-интернационалистов, заколебался. Он выступил с воззванием к Советам и к населению Дальнего Востока, в котором указывал, что «Краевой Комитет считает необходимым обратиться к Советам с предложением оказать поддержку всем мероприятиям власти, направленной к управлению революцией...»4