Инскрипт Г. Зотовой на книге «Поколение обречённых» (Посев, 1972) напрямую перекликается с текстом её предисловия к беседе
— Я вас поздравляла в прошлом году с днём рождения, — сказала я ему.
— Ах, так? — удивился он. — А я и не знал этого, не слыхал. Дайте прочесть вашу передачу.
Оказалось, что я согрешила. Спутала год и месяц. Но за это Галич не обиделся на меня. Только сказал, чтобы в следующий раз я бы поздравила его вовремя. Сегодня я поздравляю Александра Галича своевременно. Девятнадцатого октября ему исполнилось пятьдесят пять лет. Желаю ему всего самого лучшего в его новой жизни.
Недавно я беседовала с Александром Аркадьевичем о его новой книге «Генеральная репетиция».
— Правда ли, — спросила я у него, — что жанр песен, который исполняется под гитару, вышел из моды, устарел?
— Этот вопрос довольно сложный, потому что его нужно разделить, что ли, на два вопроса и на два ответа. Что понимать под словом «жанр». Потому что, если, скажем, говорить о том, что мальчики и девочки с гитарами, которые пели разнообразные туристские песни, воспевающие трудности дорог ночью у костров и тому подобное… Но это — пение, и эти песни, это было, как бы вам сказать, времяпрепровождением. То есть это так же как, можно сказать, что танцы… танцульки называются точно так же, как танцы, скажем, когда танцует Майя Плисецкая. И это танец и — танец. Правда? Но один танец — это есть прекрасное, очень милое, и ни в ком не вызывающее ни возражения, ни сомнения времяпрепровождение. В другом случае — это есть искусство. Так вот, следует различить времяпрепровождение под гитару, — оно действительно немножко отжило. Как-то перешли к более совершенным формам развлечения в виде магнитофонов с колонками и так далее, проигрывателей с пластинками. А такой жанр «песни под гитару», то есть стихотворение, — он не может умереть, потому что тогда следовало бы говорить о том, что, скажем, перестала существовать поэзия. Но русская поэзия — она всегда играла огромную роль в жизни общества. И вдруг отказать ей в этой роли и сказать, что поэзия перестала существовать, — это же чепуха. Это же решительно просто… ну полная чушь.
— Но, до начала шестидесятых годов ведь эту поэзию никто не пел…
— Да, правильно. И в этом смысле огромная заслуга принадлежит, я бы сказал, первым — ветеранам этого жанра, — таким, как Булат Окуджава и Новелла Матвеева, которые первыми начали петь стихи. Правда, у них уже тоже была традиция. В России ещё Аполлон Григорьев пел под гитару свои стихи. И на западе тоже пели многие поэты — и Гарсиа Лорка, и Карл Сэндберг[83], и так далее. Но для России шестидесятых годов это было открытием. Это было очень важным открытием. Потому что, оказалось, что песня — к а к бы песня — может вместить в себя огромное количество человеческой, нравственной, душевной информации, а не просто ограничиваться тем фактом, что «расцветали яблони и груши».
— А как теперь дело обстоит? Вот вы выехали — и, так сказать, я потеряла «клиента», простите. Одного. (Смеётся.) И <он> — самый главный в моей передаче.
— Во-первых, я не считаю свою деятельность законченной тем, что я переместился в пространстве. Я не переместился во времени, я по-прежнему собираюсь разговаривать со своими соотечественниками и согражданами и друзьями. И разговаривать с ними не только в жанре прозы, но и продолжать петь свои стихи под нехитрый гитарный аккомпанемент. Но кроме того, есть выдающиеся мастера этого жанра — такие, как Владимир Высоцкий, как Юлий Ким. Как значительно более молодые — там, скажем, Клячкин, Бережков и другие — может быть, имена которых пока ещё недостаточно и не так широко известны, — но которые бесспорно (я в этом не сомневаюсь) займут своё место в русской песенной поэзии. Вот остановимся на этом скромном, вместе с тем чрезвычайно ёмком определении этого жанра.
— Александр Аркадьевич, ваша книга, вот которая сейчас лежит передо мной, «Генеральная репетиция»[84], это — первая ваша книга. Мы вас все знаем как поэта, как барда, так называемого, поэта-песенника, как драматурга, мы знаем, что вы киносценарист. Но это ваше первое, как бы литературное произведение, то есть в прозе вернее. И мне хочется вам задать вопрос: считаете ли вы, что были какие-то влияния литературные? И если да, то — кого?
83
Сэндберг Карл Август