— Какой красавчик! — возбужденно прошептала Томна, пытаясь пятерней причесать волосы. — Эх, жаль, что сумочку потеряла! Кстати, он — мой!
— В смысле?
— Ты ему глазки не строй, я попробую его соблазнить.
— Да пожалуйста! Мне орки никогда не нравились.
— Ола, у тебя что, совсем глаз, ушей и женского начала нет? Да я готова прям здесь под него лечь! Он же… ах!..
— Я готов. Вас к общежитию проводить? — спросил Живко, словно из воздуха появившись перед нами.
— Да, — сказала Томна, закатывая глаза. — Ах, что-то мне дурно! Ах!
Она очень ловко упала в обморок, расположившись в весьма сексуальной позе.
— Терпеть не могу девиц, падающих в обморок, — спокойно сказал Живко, доставая нож.
— Ты что собираешься делать? — испугалась я.
— Разрежу ей рубашку, чтобы было легче дышать.
Томна шумно задышала и открыла глаза.
— Кажется, я потеряла сознание? — слабым голосом спросила она.
— Кажется, — саркастически сказал орк, я же молча протянула ей руку, помогая подняться.
Томна шла рядом со мной, кусая губы и напряженно размышляя. Я брела, ни о чем не думая и волоча за собой лопату — бросить ее было жалко. Живко, демонстрируя степное воспитание, своей помощи в транспортировке лопаты не предложил. Я чувствовала, что он часто поглядывает на меня и терялась в догадках к чему бы это.
В городе было пусто. Перепуганные студентами горожане попрятались, ночные заведение закрылись. Из эльфийского квартала до сих пор раздавались крики и шум, ощутимо тянуло гарью.
На одной из улиц нас остановил вооруженный патруль стражи.
— Кто такие, почему ходим? В городе чрезвычайное положение.
— Извините, — сказал Живко, — мы не знали. Я девушек домой провожаю.
Стражник поднял повыше фонарь и внимательно нас рассмотрел.
— Студентки?
Мы кивнули.
— Вы арестованы.
— За что? — возмутилась я.
— За организацию массовых беспорядков.
— Вы хотите сказать, что мы — организаторы? — спросила я, наступая на стражника.
— Приказ. Всех студентов, замеченных сегодня вечером в городе, арестовывать! За погром в эльфийском квартале.
Я почувствовала, как за моей спиной задрожала Томна и решила — будь что будет. В тюрьме я уже была, ничего там страшного нет, зато сейчас была прекрасная возможность поскандалить в свое удовольствие.
— Они целый день были у меня в гостях, — неожиданно сказал орк. — Если бы они участвовали в погромах, то должны были и меня избить, как представителя расового меньшинства.
Стражник с сомнением покосился на мускулы Живко, которые не скрывала короткая жилетка.
— А почему девица такая ободранная? — обвиняющее спросил один из стражников, указывая на меня.
— Давайте, давайте, — сказала я, — арестовывайте меня за то, что я с собачками поигралась!
— Я торговец волкодавами, — поддержал мою версию Живко.
Стражники колебались. Вдруг один из них спросил:
— А вы Ольгерда Ляха?
— Да, — ответила я, удивляясь своей популярности.
— Это вы устроили шум в тюрьме две недели назад?
— Ну, не только я, но я в том числе, — польщенно ответила я.
Стражник что-то зашептал своим напарникам, я прислушалась и расслышала «кошмар», «пели», «просили есть», «с головой проблемы» и «Беф».
— Идите куда шли, — почти грубо сказал нам стражник с фонарем.
Я ласково улыбнулась узнавшему меня стражнику и мы пошли дальше.
— Они даже не спросили, зачем мне лопата, — вздохнула я.
— Потому что они уверены, что у тебя с головой не в порядке и что ты спишь с полугномом, — проинформировал Живко.
— Я не сплю с полугномом! — возмутилась я.
— Надо же, какой у тебя слух хороший! — польстила Томна.
— В степи иначе нельзя, — сказал Живко, пристально глядя на меня. От взгляда его темных миндалевидных глаз мне стало не по себе. — Это правда, что ты — невеста некроманта?
— Правда, — ответила за меня Томна.
Орк не обратил на нее внимания.
— А это правда, что не стоит совать нос не в свои дела? — спросила я.
— Просто спросил, — пожал плечами Живко. — Я не знал, что это тайна.
— Это не тайна, просто не люблю лишнего любопытства.
— Я учту, — ответил орк, блеснув зубами в улыбке. Я услышала, как у Томны перехватило дыхание.
Улыбка действительно необыкновенно красила Живко. Я уставилась на него, вдруг поняв, что орки намного красивее эльфов. Эльфы были красивы какой-то неземной, божественной красотой, а вот орки были красивы… возбуждающе. При свете уличного фонаря смуглая кожа отсвечивала драгоценным бархатом, под ней перекатывались рельефные мышцы. Короткая жилетка Живко выгодно подчеркивала его плоский живот с порослью темных волос, уходящей под кожаные брюки. Мне ужасно захотелось провести по его груди рукой, дотронуться губами до его губ, зарыться лицом в густые жесткие волосы. Внизу живота возник горячий клубок, колени ослабели. Орк, улыбаясь, глядел на меня так, будто знал, какие мысли бродят сейчас в моей голове. Чтобы успокоиться, мне пришлось несколько раз дернуть себя за ухо, маскируя это под приведение в порядок волос.
Обругав себя за неуместные мысли и списав их на счет нервного потрясения, я сказала:
— Живко, надеюсь, ты проводишь Томну. Мне пора. Спасибо за алиби.
— Куда ты?
— По делам, — сказала я. Мы были не очень далеко от квартиры Ирги, а мне ужасно захотелось его увидеть.
— Ирге привет, — сказала Томна.
Орк помрачнел.
— Я не могу отпустить тебя одну, это опасно.
Ну кто тянул за язык эту дуру!
— Я уже большая девочка, — заверила я Живко. — Тем более, что у меня есть лопата!
— Постой! — он протянул ко мне руку.
Я красноречиво уставилась на орка, надеясь, что в моем взгляде было только возмущение и ничего больше. Он опустил руку и ответил мне серьезным и немного злым взглядом.
— Спасибо за алиби и за компанию, — сказала я, не отводя глаз. — Мне пора.
Я развернулась и бодро потопала по улице, закинув лопату на плечо.
— А я боюсь ходить по улицам одна, — защебетала Томна, но что ответил ей Живко, я уже не услышала, повернув за угол.
Конечно, Ирги не было дома. Я скинула с себя грязную одежду, ополоснулась, съела в буфете печенье и завалилась спать, завернувшись в черную рубашку некроманта. Я надеялась, что запах возлюбленного изгонит шальные мысли.
Проснулась я от грохота и ругательств — прислоненная к стене возле двери лопата упала на вернувшегося с работы Иргу. Некромант несколько минут рассматривал мою фигуру на своей кровати и потом сказал:
— Я никогда не считал себя дураком, но я не могу понять, что делает лопата для уборки снега в разгар лета в моей квартире?
— Это я принесла, — сообщила я.
— Теперь мне стало намного понятнее, — сказал Ирга и направился в ванную.
Я легла обратно, но ноющие ребра и ноги мне не давали уснуть. Кроме того, успокоившийся было теплый клубок в животе ожил при звуках любимого голоса. Я помаялась немного и тоже пошла в ванную. Дверь была не заперта, я прислонилась к притолоке и уставилась на Иргу. При свете большой лампы было прекрасно видно, как некромант стоит под потоком воды, упершись руками в стену.
Я смотрела, как капли стекают по коротко стриженным волосам, узкой мускулистой спине, ниже… Как я могла подумать, что орки возбуждающие? Куда крепко сбитому, большому орку до худощавой жилистости некроманта, до его почти эльфийского изящества. Я крепко сжала кулаки, борясь с желанием.
Ирга выключил воду, выжал длинную челку и отряхнулся. Капли воды, попавшие на меня, казались ледяными на пылающем лице. Некромант повернулся за полотенцем и замер, глядя на меня.
— Что случилось? — спросил он.
— Ничего, — с трудом выдавила я, облизнув пересохшие губы.
— Просто ты никогда не вела себя так.
— Как — так?
Ирга легко улыбнулся. Его совершенно не смущала собственная нагота, я же прилагала массу усилий, чтобы не отводить взгляд с его лица вниз.